Карл Саган - Контакт

Потом Джоссу объяснили, что он действительно умер. И врач в самом деле засвидетельствовал смерть. Но над ним молились, пели гимны и даже попытались прибегнуть к массажу области Мавритании, так сказать. И он вернулся к жизни. В прямом и переносном смысле слова Джосс родился заново. И поскольку все это прекрасно соответствовало его собственным ощущениям, он без возражений принял эту точку зрения. Хотя Джосс никогда и не говорил об этом, внутренне он был уверен в значимости события. Он был убит поделом. И воскрешен не без причины.

Под руководством своего наставника он принялся за серьезное изучение Священного писания. Идея Воскрешения и доктрина об Искуплении трогали его до глубины души. Джосс начал помогать преподобному мистеру Ренкину сначала понемногу, в основном в дальних или трудных поездках, особенно после того, как, повинуясь зову Господня, младший Билли Джо Ренкин отбыл в город Одессу, что в штате Техас. И тогда Джосс обрел свой пасторский стиль, не столь увещевательный, как поясняющий. Простыми словами, обыденными сравнениями он толковал о крещении и загробной жизни, о связи между христианским откровением и классическими мифами Греции и Рима, о плане Господнем для всего нашего мира, о совместимости религии и науки, если правильно разделять сферы их интересов. Проповеди звучали несколько непривычно, многим они казались слишком уж экуменическими, но тем не менее пользовались необъяснимой популярностью.

– Джосс, ты родился заново, – говорил ему старший Ренкин. – И тебе следовало бы сменить имя. Но для проповедника имени лучше, чем Палмер Джосс, просто не придумаешь. Только дурак может от него отказаться.

Как доктора или адвокаты, поставщики религиозных услуг редко критикуют предлагаемый конкурентом товар. Но однажды вечером он посетил в Крусадере новую церковь Господню, чтобы послушать младшего Билли Джо Ренкина, с триумфом возвратившегося из Одессы. Билли Джо строго придерживался доктрины в вопросах Воздаяния, Возмездия и Искупления. Но тот вечер был посвящен Исцелению. Как было сказано собравшимся, сегодня Исцеление им подаст нечто куда более священное, чем щепка истинного Креста Господнего, и куда более могущественное, чем бедренная кость Святой Терезы Авильской, которую, по слухам, генералиссимус Франциско Франко держал в кабинете для увещевания неблагочестивых. Билли Джо заверял, что располагает настоящей амниотической жидкостью, хранившей и оберегавшей нашего Господа и сохраненной, как утверждали, Святой Анной в древнем глиняном сосудике. Крохотной капли этого средства достаточно, чтобы исцелить любого из нас воздействием божественной Благодати. Святейшая вода, святейшая из всех…

Джосс был возмущен не столько попыткой подлого жульничества, предпринятой Билли Джо, сколько суеверием, которое проявили ни в чем не усомнившиеся прихожане. По прежней своей жизни он знал многие способы надувательства. Чего еще ждать от бродячего шоу? Но здесь иное… здесь вера! Только она способна правильно объяснить действительность, не прибегая к выдуманным чудесам.

В ближайших выступлениях он с лихорадочным возбуждением обрушился на разные извращения христианского фундаментализма, в том числе и на всяких там начинающих герпетологов, испытывавших собственную веру в возне с ядовитыми змеями, буквально истолковывая библейское изречение: дескать, чистый сердцем не убоится змеиного яда. В одной часто цитировавшейся потом проповеди Джосс перефразировал Вольтера. Он сказал, что вовсе не рассчитывал иметь дело с людьми столь ядовитой породы, теми, кто согласен с отпетыми богохульниками, утверждающими, что первый священник – это первый обманщик, встретивший первого дурака. Такая вера губительна в своей основе. И он изящно грозил пальцем.

Джосс оспаривал даже то, что в каждой религии есть некая доктрина и все выходящее за ее пределы просто оскорбляет чувства верующих. Люди спорят о том, где провести эту грань, но самим религиям нет до этого дела: они вторгаются туда, куда им вздумается. Народ не оболванить, объявил он. Приводя в порядок земные дела, старший Ренкин за день до смерти передал через посланника Джоссу, что сожалеет о знакомстве с ним.

Уже тогда Джосс начал утверждать, что наука дает ответ не на всякий вопрос. В теории эволюции концы явно не сходились с концами. И ученые старательно скрывали, по его мнению, все не укладывавшиеся в канву факты. Их утверждение, что Земле 4,6 миллиарда лет, на самом деле не более обосновано, чем мнение архиепископа Ашера [17] Джеймс Ашер (1581–1656), ирландский богослов , верившего, что нашей планете шесть тысяч лет. Никто не видел, как происходит эта самая эволюция, никто не измерял, сколько времени прошло с момента Творения. «Истекло две сотни квадрильонов Миссисипи…» – ему вдруг представился терпеливый голос, отсчитывающий число секунд от сотворения мира.