Герберт Франке - Клетка для орхидей

— Своей болтовней ты вгоняешь меня в безысходную тоску, — произнес Дон. — Скажи прямо, чего ты хочешь? Боишься, что на нас нападут?

Ал хотел ответить. Посмотрел на Дона, на Катю, на Рене. Они его не поняли. И он промолчал.

— Но ведь только в этом и дело, — настаивал Дон. — Давайте рассуждать реально! Мы не можем себе позволить погибнуть еще раз. Джек наверняка уже здесь. У него фора в три дня. Если он до цели пока не добрался — наше счастье. Самая большая опасность — это Джек. А теперь выскажись ты, Ал. Чем объяснить это колдовство?

— Я полагаю, что старый город со всеми его строениями, фигурами и представлениями — это аттракцион. Скорее всего на стене есть и другие смотровые площадки, откуда можно наблюдать похожие действа. А на самом деле здесь, в центре города, установлены машины, которые эти «декорации» и производят, и, кроме того, выполняют совершенно иного типа задачи, а именно: производят энергию для жителей города, обеспечивают их питание, удобства и развлечения, то есть мало чем отличаются в этом от наших машин.

— Я хочу повторить свой вопрос, — нетерпеливо проговорил Дон. — Какую опасность могут представлять для нас эти машины?

— Откуда я знаю? — слегка раздраженно ответил Ал вопросом на вопрос. — Я сказал тебе то, что знаю. Выводы ты волен делать сам!

Рене шагнул вперед.

— О каких угрозах идет речь? Эти устройства созданы для разумных существ, и чем устройства совершеннее, тем более полно они удовлетворяют потребности своих хозяев.

— Ничего похожего я не вижу, — сказала Катя, поднимаясь. — Здесь даже скамеек, и тех нет. Будь твоя правда, нам по крайней мере подали бы такси. Беготня по городу мне все нервы истрепала.

Она отошла на несколько шагов от стены, сойдя с горизонтального круга, на котором оказалась, и вышла на широкую улицу с решетчатыми конструкциями по обеим сторонам.

Катя переступила некую границу…

— Ой, смотрите-ка! — воскликнул Рене.

К Кате плавно подкатила шиферно-серого цвета «лодка» с несколькими пробоинами в носовой части, остановилась прямо перед ней и повернулась к Кате бортовой стороной. Борт раздвинулся, и можно было заглянуть внутрь — в покрытое стеклянной крышей корытообразное углубление, похожее на каюту катера, с расставленными по стенам скамьями с толстой мягкой обивкой. Выдвинулась доска, развернулась и покрыла расстояние между проезжей частью улицы и бортом.

— Чудненько! — воскликнула Катя и сразу шагнула на доску. — За мной!

— Будьте осторожны! — крикнул Ал, но Дон только улыбнулся и вошел в лодку. Когда Рене без колебаний двинулся за ним, Ал тоже сел в лодку. Дон пробрался вперед, где сквозь ветровое стекло можно было наблюдать за движением.

— А где же пульт управления? — спросил он.

Но никакого пульта управления не было. Не было и ничего другого, что хотя бы отдаленно такой пульт напоминало.

Доску-сходни втянуло внутрь, раздвижная дверь закрылась. Лодка тронулась с места.

— Стоп! — крикнул Дон. — Куда нас несет?

Он искал глазами тормоз. Его не было. Поискал ручку двери, какой-нибудь набалдашник или замок. Но их окружали голые стены, мебель с мягкой обивкой и стекло.

— Боюсь, мы попали в плен, — сказал Ал.

За сильно выпуклой стеклянной крышей пролетали предметы, которые они уже видели издали, не разгадав их предназначения.

Дон, разозлившись, бил ногами по двери. Безрезультатно, только ногам больно.

— Как нам выбраться? — спросил Рене. — Должна же быть такая возможность…

Ал не отводил глаз от Кати, которая с удовольствием подпрыгивала на пружинящем сиденье. Ее беззаботность вызывала в нем, человеке основательном, легкую зависть.

— Как отсюда выбраться? — повторил он. И сам ответил на свой вопрос: — Достаточно слова!

Стенка раздвинулась, и открылась дверь тех же размеров.

— Выходим! — крикнул Рене.

Катя сидела не двигаясь, словно скованная холодом.

— К чему такая спешка? — удивился Дон. — Разве я говорил, что хочу выйти?

Рене спокойно встал со скамьи и вышел в дверь. Что-то щелкнуло… Светлая горизонтальная линия пробежала сверху вниз, и Рене поглотила темень…

— Ну вот, — сказал Дон и последовал за Рене. Снова пробежала горизонтальная линия, снова что-то щелкнуло.

Ал всматривался в слабо освещенное помещение, куда ему предстояло войти. Откуда проникал свет, было неизвестно.

— Эй, Рене! Эй, Дон!

Ал прислушался. Никакого ответа. Еще раз позвал:

— Эй, Дон!

Ничего.