Уолтер Томпсон - Спортивные хроники планеты Кья

— Понял. — Черные мысли о Найквисте одолевали Рэя всю дорогу до общежития. Посол не может прогнать его с планеты, официально не имеет на это права, но он сделает все, чтобы Рэй сам покинул Къя.

Общежитие располагалось в нескольких небольших постройках, кучкой стоявших на склоне холма. Несмотря на малые размеры, постройки вмещали множество студентов-кья, которые жили, питались, готовились к занятиям и спали в одной общей комнате. Общежитие людей (дом учитывал человеческую потребность в уединенном и просторном жилище) выделялось своими размерами и комфортностью: к дому прилегали бассейн и терраса.

— К тому же по отношению к другим зданиям это стоит против ветра, — сказала Элизабет, когда они вошли в вестибюль. — Большинство кья притерпелись к человеческому запаху, но от нашей стряпни они на стену лезут.

— Это вы про запах, когда мясо готовится, — поддакнул Рэй. Кья были сугубо травоядными и, хотя они истребили на своей планете всех более или менее крупных хищников, к поеданию мяса до сих пор относились с опаской. — Я знаю. Дом снимаю в городе. Пришлось стать вегетарианцем, потому что соседи поднимали шум всякий раз, когда я жарил бифштекс.

Элизабет кивнула.

— У нас тут в прошлом семестре приключилась неприятность. Затеяли мы пикник с шашлыками, а ветер переменился и разнес дымок по всему университетскому городку, так пять тысяч кья, как безумные, метались в панике. — Элизабет обвела взглядом вестибюль и заметила молодого человека, растянувшегося на кушетке и читавшего кьянский учебник медицины.

— Тошио, вы видели Фабера?

— Ага. — Студент махнул рукой в сторону лестницы. — Ры Смрад повалил клеиться к Грейс.

— Ры Смрад? — тихо переспросил Рэй, поднимаясь вслед за Элизабет по ступенькам. Он слышал, как искажали имя Фабера кья, однако в устах землян прозвище звучало совсем нехорошо.

— Фаберу нравится эта кличка, — сообщила Элизабет. — Он считает, что у спортсменов должно быть неблагозвучное имя.

— Уф!

Рэй увидел Фабера, когда они поднялись на самый верх. Тот, опершись о дверной проем, разговаривал с низенькой, стройной и изящной негритянкой, голову которой украшал непременный гребень «под могикан». Внимание Фабера ничуть не радовало девушку, хотя он, похоже, пребывал на сей счет в благодушном неведении.

— Ричард, — позвала Элизабет, — с вами хочет поговорить Рэй.

— Подождать нельзя? — огрызнулся Фабер. — Мы тут с Грейс соображаем, чем заняться вечером.

— Я — учебой, — твердо выговорила Грейс. — А сейчас не буду мешать твоей беседе с гостем. — Негритянка устремилась прочь от Фабера с быстротой и проворством олимпийской гимнастки.

Когда она исчезла, вид у Фабера был сердитый.

— Странные эти книжницы-отличницы, — буркнул он. — Только и знают, что зубрить. Эй, я вас собирался спросить про это, про занятия. Тут сказали, что мне надо учить кучу всяких наук?

— Совершенно верно, — кивнул Рэй.

— На кой? — удивился студент. — Заходите, — пригласил он Рэя с Элизабет в свою комнату, стены которой были увешаны футбольными плакатами и значками. — Гляньте-ка на эту чушь, — призвал Фабер, взяв со стола учебник. — Меня заставляют учить алгебру. Какой идиот мог такое придумать?

— Ну, я, — отозвалась Элизабет. — Это простейший из курсов математики…

— Да знаю, что вы это устроили, — оборвал ее Фабер, швыряя учебник на кровать. — Только зачем нужна математика? Если кому и приспичит узнать, чему равен икс в квадрате, так спросит у АН [2] Автомат-информатор. . На то мы их и изобрели. И зачем учить стихи, где слова даже не рифмуются, или тот Древний язык, они его длиннолощинным зовут, а сами на нем больше не говорят.

— Цель образования в том, чтобы расширять свой кругозор, — наставительно изрекла Элизабет. — Может, алгебра или длиннолощинный вам в жизни и не потребуются, зато ум-то вам непременно понадобится.

— Мне мой ум, какой есть, нравится, — отрезал Фабер. — А все ваше ученье мешает мне тренироваться. В Колорадо я так с учебой не надрывался.

— Это не Колорадо, — заметил Рэй. — И правило здесь такое: играть в тяникуль позволяется в награду за успехи в обучении.

Фабер презрительно хмыкнул:

— Как же они таким макаром хорошую команду сколотят? Этот народ что, не понимает ничего, что ли?

«Считай до десяти, — приказал себе мысленно Рэй, — и помни о 10 процентах твоих комиссионных». Сосчитав, он задал вопрос:

— Вы участвовали в тренировках?

— Ага. Каждый день заглядываю на час-другой, — ответил Фабер. — Тяникуль штука классная, только, если вы с ГСТ хотите, чтоб я играл хорошо, — тут он ткнул здоровенным пальцем Рэю в грудь, — вам лучше унести отсюда побольше своих книжек.