Михаил Тырин - Дети ржавчины

Я был совершенно спокоен. Вряд ли меня вели казнить - это можно было сделать и раньше. А если и так, вырвать нож у старосты слева я мог в любую секунду. А уж дальше...

Действительно, что дальше?

Меня вывели на террасу, сложенную из толстых деревянных брусов. Сквозь редкую решетку было видно высокое облачное небо. Я увидел улицу города - она шла между деревянных двухэтажных домов с закругленными крышами. Лавируя среди луж и грязных обочин, по ней передвигались очень просто одетые люди. Воняло помоями и дымом. Где-то истошно орал поросенок.

Мы просидели на террасе довольно долго. Затем я услышал стук копыт, и ко входу подкатил угловатый экипаж с маленьким темным окошком. За ним следовал всадник - высокий и широкоплечий человек с широким ножом на поясе и свернутым в кольцо кнутом.

Дверца экипажа открылась. На меня уставилась пара круглых, рыбьих глаз. Их обладатель находился в полумраке экипажа, поэтому я смог разглядеть только лунообразную голову, покрытую легким пепельным пухом, и блестки на богатом длинном халате.

Старосты впились мне в плечи, заставив опуститься перед своим повелителем на колени. Я не возражал. Я даже попытался приложить руку к сердцу. Но тут же несильно получил по этой руке палкой - мое движение показалось старостам угрожающим.

- Это он? - донесся квакающий голос из экипажа.

- Он, - конвоиры энергично закивали.

Их величество заговорили. Я по-прежнему половины слов не разбирал, но все же угадал смысл: луноголовый человек интересовался, из каких краев я прибыл, что за нелепый наряд был на мне и кто здесь может дать мне рекомендации. В его голосе звучала такая лень и пренебрежение ко всему окружающему, что мне даже стало неудобно отнимать у него время.

Как профессионал в своем роде, я просто обязан был предвидеть подобный разговор. Но, увы, до сего момента мои мысли были заняты совсем другими проблемами. Поэтому я начал импровизировать, и из меня полезла какая-то дикая фантазия про далекую страну, про путешествие, про разбойников, которые меня ограбили и бросили на дороге.

Повелитель слушал, склонив голову. Он смотрелся как школьный директор, получающий объяснения от ученика-хулигана.

- Ты очень странно говоришь, - сказал он наконец, бесцеремонно прервав мое повествование. - Интересно, в какой стране так уродуют человеческую речь? А что такое "путешественник"?

Я насторожился. Мне казалось, я не ошибся - слово обозначало именно то, что я хотел сказать. И все же собеседник его не понял.

- Путешественник - тот, кто переезжает из города в город, из страны в страну, чтобы увидеть мир, - осторожно пояснил я.

- Это правда? - с ироничной улыбкой поинтересовался повелитель.

- Истинная правда, - я сделал неопределенное движение рукой, чем вызвал новое проявление нервозности у охраны.

- Значит, ты просто сумасшедший бродяга, - без тени сомнения констатировало его величество. - Кто же еще решится выйти из города, только чтобы увидеть мир? Или у тебя есть в этом какая-то выгода?

- Да нет, - я пожал плечами.

- Ты говоришь очень странные вещи, пришелец. Сможешь ли ты доказать, что тебя не прислала Пылающая прорва, чтобы шпионить за нами?

Вопрос поверг меня в замешательство. Честно говоря, еще никогда не приходилось никому доказывать, что я не шпион Пылающей прорвы.

- Но... я никогда не слышал о Пылающей прорве, - проговорил я, стараясь скрыть свою растерянность.

- Может, это и правда, - неожиданно легко согласился повелитель. Однако в следующую секунду его круглые глаза сощурились. - Но если тебя ограбили разбойники, то почему они не взяли это?

Он вытянул из темноты экипажа веревку, на которой были нанизаны, как бусы, или привязаны мои родные вещи - фонарик, часы, карточка, расческа, связка ключей, кошелек, перочинный нож и авторучка. Пистолет отсутствовал.

- Почему они не взяли это? - повторил повелитель.

- Не знаю, - только и смог ответить я. Но мысль моя напряженно работала. "Думай, думай!" - заставлял я себя. Из ситуации надо было извлечь максимум выгоды.

- Может, потому, - проговорил я наконец, - что это мои амулеты. Нельзя брать чужие амулеты. Они вызовут болезни и неудачи у похитителя.

Напрасно я надеялся, что после таких слов повелитель с испугом швырнет мне в лицо мои вещи. Он только усмехнулся.

- Я не верю в эти глупости. Старые вещи не могут причинить вреда. Наверно, ты хочешь напугать меня. А ну, расскажи, для чего нужно это? - он взял в руки мою авторучку.

- Этим пишут, - кратко объяснил я. В тот момент я не обратил внимания, что мое великолепное снаряжение названо "старыми вещами". А если бы и задумался, все равно не понял бы истинного значения слов повелителя.