Элвин Уайт - В час досуга

Хозяин машины игнорировал этот ультиматум. Он снова обратился к другу, стакан которого был уже пуст.

- Она хочет выпить не только потому, что устала за три дня игры в шахматы, - дружелюбно сказал он. - Знаете, почему еще она хочет выпить? - Нет, - сказал друг. - Почему? - Она сплутовала, - сказал человек. Услышав это, машина хихикнула. Один из ее рычагов опустился, а на доске с приборами засиял глазок.

Друг нахмурился. У него был такой вид, словно кто-то не оправдал доверия, оскорбил его в лучших чувствах.

- Никто не может плутовать в шахматы, - сказал он. Эт-то невозможно. В шахматы игра ведется в открытую, там все на виду. Характер игры в шахматы таков, что никакое плутовство невозможно.

- Когда-то и я так думал, - сказал человек. - Но, оказывается, все-таки есть способ.

-Что ж, это меня нисколько не удивляет, - вставил буфетчик. - Стоило мне бросить взгляд на эту штуковину, и я сразу определил, что здесь сплошное жульничество.

- Два сода-виски, - сказал человек.

- Вы не получите виски, - отрезал буфетчик. Он свирепо глядел на механическую мыслительницу. - Почем мне знать, может, она уже пьяна?

- Это нетрудно проверить. Спросите ее что-нибудь, сказал человек.

Посетители зашевелились и стали глядеть в зеркало над стойкой. Теперь все нетерпеливо ждали исхода спора. Следующий ход должен был сделать буфетчик. - А что спросить, например? - сказал буфетчик.

- Все равно. Придумайте два больших числа и попросите ее перемножить их. Разве вы сможете перемножать большие числа, когда пьяны?

Машина слегка дрожала, словно внутри нее шли приготовления.

- Десять тысяч восемьсот шестьдесят два помножить на девяносто девять, - злорадно сказал буфетчик. Мы видели, что "девяносто девять" он придумал нарочно, чтобы усложнить задачу.

Машина замигала. Одна из ламп зашипела, а рычаг стал рывками менять положение.

- Один миллион семьдесят пять тысяч триста тридцать восемь, - сказала машина.

Никто в баре не пил. Люди хмуро уставились в зеркало; некоторые изучали собственные лица, другие искоса поглядывали на человека и машину.

Наконец некий юноша с математическим складом ума достал лист бумаги и карандаш и углубился в вычисления.

- Точно, - сказал он, спустя несколько минут. - Никак не скажешь, что машина пьяна!

Теперь все смотрели на буфетчика. Он неохотно налил две порции сода-виски. Человек выпил свою порцию. Потом напоил машину. Лампочки машины стали гореть менее ярко. Один из изогнутых рычажков поник.

Некоторое время бар тихо колыхался, словно судно в спокойном море. Все мы с помощью спиртного пытались осмыслить происходившее. Многие вновь наполнили стаканы. Большинство из нас искало ответа в зеркале - суде последней инстанции.

Парень с расстегнутым воротничком потребовал счет. Он неуклюже шагнул и остановился между человеком и машиной. Потом он одной рукой обнял человека, а другой - машину.

- Пойдемте-ка отсюда и найдем местечко получше, - сказал он.

- Хорошо, - сказал человек. - С удовольствием. Там, у входа, стоит мой автомобиль. Он расплатился за выпивку и оставил чаевые. Тихо и немного неуверенно он обхватил машину рукой и вышел вместе с другом.

Буфетчик проводил их взглядом и снова вернулся к исполнению своих несложных обязанностей.

- Ах, у него там автомобиль! - сказал он с неуклюжим сарказмом. - Подумаешь!

Посетитель, стоявший у самого края стойки, подошел к окну, раздвинул занавеси и выглянул. Понаблюдав за тем, что происходило на улице, он вернулся на свое место и сказал буфетчику:

- Вот тебе и подумаешь! У него там "Кадиллак" последней модели. И кто же из них троих, по-вашему, сел за руль?