Филип Фармер - Плоть [ Авт. сборник ]

— Профессор, вот вы утверждаете, что мы, поверившие Вестерну, руководствовались одними лишь эмоциями, что наши действия в высшей степени субъективны. Ладно, пусть будет так! Но почему же вы сами столь эмоциональны и субъективны в отрицании наших утверждений? Ведь факты со всей очевидностью доказывают нашу правоту. Разве эта, как вы ее называете, слепая эмоциональность не является целиком и полностью вашей собственной чертой?

Эти слова крайне обозлили Карфакса, ибо обвинение имело под собой весьма твердую почву: он не был абсолютно объективен в данном вопросе — его гипотеза основывалась большей частью на предчувствиях и интуиции. Правда, хорошая интуиция часто способствовала зарождению весьма спорных гипотез, которые впоследствии оборачивались отличными теориями и подкреплялись вескими доказательствами. Однако, он не мог говорить об этом открыто, при всех.

И, как выяснилось, вообще оказался не в состоянии что-либо сказать.

Какой-то мужчина рывком вскочил с места:

— Карфакс ненавидит нас! Он отрицает величайшее открытие со дня сотворения мира!

Эта, ставшая крылатой, фраза, была произнесена Вестерном. На это ответ у Карфакса был, но отвечать не пришлось. В этот момент какой-то мужчина был сбит с ног пятидесятикилограммовой сумкой (один из репортеров взвесил ее возвращая владелице сразу же после того, как она была отпущена под залог).

Шум и свалка прекратились только с появлением полиции. Иное дело — фурор в средствах массовой информации. Карфакс стал известной в масштабах всей страны фигурой. Его телефон разрывался на части — звонили со всех уголков США. Но особое его внимание привлекли два — из Лос-Анджелеса.

Первым позвонил Раймонд Вестерн. Пригласил Гордона прилететь в Калифорнию, чтобы быть бесплатно допущенным к «Медиуму». Потом в телефонной трубке раздался голос Патриции Карфакс, дочери Рафтона Карфакса, который приходился дядей как Вестерну, так и Гордону Карфаксу. Она была близка к истерике, вызванной искренним убеждением, что Вестерн убил ее отца с целью выкрасть эскизы «Медиума».

Сидя в удобном кресле на застекленной веранде, залитой ярким солнцем, Гордон с удовольствием потягивал только что сваренный кофе. Напиток в самом деле был восхитителен — особая смесь из шести различных сортов южноамериканского кофе, которую он собственноручно приготавливал каждые две недели. Настроение у него было превосходным. Он с интересом наблюдал за крохотными птичками-крапивницами, которые то ныряли в маленькое круглое окошко своего деревянного домика, подвешенного к суку платана, то весело выпархивали из него; наслаждался красотой розового кардинальчика, восседавшего на краешке белой поилки с водой для птиц, стоящей рядом со стволом шелковицы.

Все в доме дышало уютом и покоем, хотя частенько он, испытывал в нем чувство одиночества. Располагался дом в зажиточном микрорайоне на окраине одного из городов средних размеров штата Иллинойс. Карфакс приобрел его вскоре после того, как был принят на работу в Трайделлский Университет. Он нуждался в некотором наружном ремонте и внутренней отделке. Внешний ремонт Гордон успел закончить, как раз перед женитьбой на Френсис, которая была счастлива расстаться со своей работой в качестве секретаря одного из деканатов. Молодая жена сразу с головой погрузилась в заботы по благоустройству дома, проявляя во всем свой прирожденный отличный вкус.

Она уже почти завершила внутреннюю отделку и начала прикидывать, что бы сделать еще…

В тот летний вечер Карфакс заметил, что остался без сигарет. Почему-то Френсис не предложила ему, как обычно, раз и навсегда бросить курить, а взялась Съездить вместо него в торговый центр. По дороге домой она собиралась заехать еще в книжный магазин, чтобы выбрать новый детектив. Это вызвало у него некоторое раздражение — в доме и без того было полным-полно всяких книг — от валяющихся где попало массивных томов классиков до дешевых детективных романов в мягких обложках. Среди последних можно было набрать по меньшей мере дюжину, до которых она еще не дотрагивалась, хотя бы для того, чтобы прочесть аннотацию.

Он что-то пробурчал по этому поводу. Она ответила, что у нее просто нет настроения начинать какую-либо из них. Затем предложила Гордону составить ей компанию, поскольку и ей, и ему такая автопрогулка может принести только пользу.

Несколько сердито (вероятно, из-за того, что ощущал себя виноватым) он сказал, что хочет дочитать до конца начатую книгу, поскольку приведенные в ней сведения очень понадобятся ему для завершения цикла лекций по средневековой Англии. А если она намекает на то, что он с ней, видите ли, маловато разговаривает, то ей не мешало бы вспомнить, что только вчера он водил ее в кино, а после сеанса — в ресторан «Голова Золотого Вепря».