В Храмов - Сегодня - позавчера_2

А в тылах противника, пробомблённых немецкими же бомбами, царила сумятица, они не смогли поддержать штурмовые формации немцев огнём, оставив их один на один с нашими озверевшими бойцами.

Вот так вот и выбили врага на исходные позиции.

И тогда я отдал приказ на отход. Отходили на восток на запасные позиции в полном порядке. Без спешки и суеты. Под музыкальное сопровождение "морского духового оркестра". Волокли в тыл свою битую технику, орудия, раненных и погибших.

Противник не решился на преследование. Так-то! Тут вам не Франция!

Эйфория атаки спала, стал "считать камни". И занятие сие дюже уж печальное. Вот, слушая или читая фронтовиков, раньше, в той жизни, я удивлялся, что степень тяжести боя они измеряли не трупами врагов, а погибшими товарищами. Мне, тогда ещё мальчику, казалось - "ну что ж вы такие некреативные, надо битые танки врага считать, а не потери", а теперь я их понял. И Ё-комбата остро понял. Мне было плевать, сколько серых трупов там осталось, сколько битых Панцеров, а вот каждый из погибших моих бойцов - боль на сердце. Их уже не вернуть. Никогда.

Немцев ещё много осталось, а вот от моего полка - рожки да ножки. Единорогов - только половина в строю, Т-70 - считай, что и нет. Кирасиры также изрядно выбиты. Группа Мельника разгромила обходной отряд врага, но Мельник не смог удержать себя и людей от контратаки, нарвался, потерял половину отряда. Да, с бухгалтерской точки зрения его бой - победа. Он уничтожил втрое больше немцев, чем потерял сам, но, повторюсь - немцев и их приспешников - полная Европа, а у нас больше нет людей. Ещё один такой бой - и полк кончиться, иссякнет.

Мой начштаба, почему-то с вымазанной сажей и грязью мордой, был суров и сосредоточен.

- Чем воевать будем?

Он махнул рукой, расстелил карту. Стал диктовать расклад сил. А не так всё и плохо! Командование нам подкинуло пехоты, ещё 7 ПТО орудий с расчётами. "Прощай Родина!" - 45-мм. Противотанковую роту - 12 пт-ружей. Пулемётную роту с Максимами. И батарею Катюш с одним боекомплектом. И сапёров с тремя сотнями противотанковых мин. Повоюем!

И самое главное изменение - мы теперь воевали на Воронежском фронте. Из предыдущего моего повествования могло показаться, что я действовал, как махновец-анархист. Это лишь частично правда. Командование у нас было. Но, оно было таким..., давало такие "ценные" указания, что я их игнорировал на свои страх и риск. А вот сейчас всё изменилось. Командующим фронтом Сталин назначил какого-то Ватутина, и видно, что он знал, что делал. Твёрдую руку я почувствовал сразу же. Был вызван к аппарату спецсвязи и "пропесочен". Но, в конце разговора, мне было высказано пожелание успеха и стойкости. Я ответил, что служу трудовому народу. Ну, и славненько. Если он нас "достал", значит, сумеет наладить управление войсками, взаимосвязанность. Мне показалось, что это сильный командующий. А почему я о нём ничего не помню?

Нам выдалось несколько часов передышки. Если не обращать внимания на обстрелы и налёты авиации. Но, мы пополнили боеукладки, заправили баки, пригнали из ремонта несколько машин.

Кстати, про ремонт. Гинзбурга спасли. Инвалидом останется - Прохор не умеет приживлять оторванные по бедро ноги, но будет жить. И, если не сопьётся, будет творить дальше.

Так вот, про ремонт - закончился запас двигателей и орудий. Поэтому, на одного Единорога вместо ЗиС-3Ш поставили 120-мм миномёт. Ну и пусть долбит с закрытых позиций. Мощнейшее это средство - 120-мм миномёт. И дальность, и мощь заряда (равноценный 122-мм снаряду), а особенно скорострельность были выше всяких похвал. Нам этот один мобильный миномёт заменил батарею 82-мм миномётов. Но, закончился запас двигателей и орудий. И держать рембат рядом стало бессмысленно. Оправил их ещё глубже в тыл. Туда же отправили всю технику, которую нечем было ремонтировать. Пусть грузят на платформы и отправляют в Горький. И трофейную технику - тоже. Может, отремонтируют, может переделают во что-нибудь.

Воюю вслепую.

Новая тактика.

Собрались на "планёрку". Осмотрел оставшихся в строю командиров. Справятся ли с той задачей, что я им задумал дать? А-а, как пойдёт! А вот и Мельник.

- Ну-ка, подь сюда! - сказал я ему. Опустил голову, подошёл.

- Я тебе наказывал - не ввязываться в бой? Говорил: "обстрелять и отойти"? Так какого ты в атаку повёл людей?

- Мне больше не брать с тебя пример? - глухо спросил он.

Я аж задохнулся от его наглости. Ах, говнюк! Мне же моими ошибками в лицо тычет!

- Грудную клетку к осмотру!