Джек Чалкер: Демоны на Радужном Мосту. Бег к твердыне хаоса. Девяносто триллионов Фаустов

Сколько времени понадобилось Механику, чтобы пробурить это крошечное отверстие? Сколько времени он орудовал вслепую своим проводком, пока ему не удалось подсоединить его к центру управления? И что значит «долго» для такого существа, как Механик?

Они разорвали провод и запечатали микроскопическое отверстие еще одной Печатью Соломона, создав ее из самой энергии, что струилась вокруг. Затем взмыли к месту, где системы управления соприкасались с водоворотом энергии. На этот раз ему придется придумать другой способ. На этот раз древняя оплошность не повторится. На этот раз, после перепрограммирования систем, точки доступа будут защищены.

Но не до конца.

Закрыть их совсем означало бы отрезать системы управления от источника энергии, и тем самым остановить их. А это может привести лишь к тому, что Кинтара будут возрождаться вновь и вновь, поскольку их станции являются естественными объектами, которые хотя и подключены к системам, но не зависят от них полностью. Чтобы Кинтара оставались в заточении, необходимо поддерживать работу систем, иначе все затруднения, которые у них вызовет освобождение — это то, что им придется перепрограммировать каждую свою станцию вручную. Однако для работы систем требуется поддерживать их питание, а значит, оставить Механику лазейку — пусть маленькую и насколько возможно вдали от водоворота, — через которую, тем не менее, всегда будет возможно восстановить контакт заново. Что ж, это риск, с которым придется мириться; цена, которую придется платить.

Пространство вспыхнуло вокруг них, связывая их воедино новым цветом — сияющим зеленым, цветом надежды и возрождения; чистым цветом, нетронутым тьмой.

Теперь — вверх, к станции: восстановить сломанные печати, обеспечить их неприкосновенность, изменить фазу всех станций, соприкасающихся с точками известной Вселенной. Они шли сквозь огонь и дождь, сквозь лютый холод и непереносимую жару, сквозь легкий ветер и завывающую бурю, через заготовки миров и обслуживающие цеха, оставшиеся с времен настройки Вселенной…

Наконец, они вновь оказались под звездным небом, дыша свежим, теплым воздухом. Сложив крылья, они стояли на вершине холма, глядя на океан звезд.

— Мы снова предоставлены сами себе, — заметил Ган Ро Чин.

Модра посмотрела на двух величавых существ, стоявших рядом с ней, которые мягко светились зеленым светом, похожие на ангелов древности. Должно быть, она выглядела так же.

Как и остальные, она знала, что ей стоит только расправить крылья, представив в уме любое место, — и один взмах доставит ее туда. Ей теперь принадлежал колоссальный объем знаний и чистой силы, гораздо больше того, что они могли себе представить.

— Бедная Калия, — подумала Криша, тряхнув своей прекрасной головой. — Выбери она правильно, и она обрела бы силу превыше той, что они могли дать ей!

— Она бы не смогла, — откликнулся Чин. — Каковы бы ни были первопричины воспитавшая ее среда, несчастья, что выпали на ее долю, — в ее душе было слишком много тьмы, чтобы дойти досюда. Она притягивала бы его разряды, как магнитом, а свет спалил бы ее заживо.

Одна лишь мысль о Калии вызвала в их памяти целую серию картин. Как рифианы, дролы и даже Кинтара неистово раскапывали завалы, пытаясь вызволить своих сотоварищей из-под обломков замка. Как они обнаружили разбитое тело своего повелителя, и поверх него — маленького терранина с зажатым в руке предметом, до рукояти вошедшим в грудь князя. И Джимми, раздавленного, окоченевшего, с невероятной улыбкой на лице…

И как, в некотором отдалении от них, в чудом образовавшемся закутке между несколькими упавшими колоннами, они обнаружили Калию, без сознания, но живую, и вытащили ее наружу.

— Снадобье, которое она предназначала Джозефу, теперь внутри нее, — заметила Криша. — Интересно, существует ли на этой стадии противоядие?

Почти мгновенно, хотя она и не знала откуда, к ней пришел ответ, что противоядие существует, но должно быть применено в течение трех дней после заражения.

— Но там ей его никто не даст, — заметила Модра. — Она для них больше ничего не значит. Снадобье сработает, а ее тело будет продолжать самообновляться. Это часть цены, выплаченной ей князем демонов за предательство. Она станет тем, во что превращала других — но в отличие от них, никогда не состарится.

— Нельзя не признать наказание справедливым, — сказал Ган Ро Чин. — Возможно, через пару десятков лет кто-нибудь из нас вспомнит о ней и проявит достаточно милосердия, чтобы отыскать ее и убить.