Ольга Черных - Безвечность

— Зачем ты это сделала? Как такое возможно? Даже сейчас подобные процедуры не практикуются легально. — Кай не упрекал меня, в его глазах читался интерес, который я поспешила удовлетворить и рассказала ему обо всём, что вспомнила: причину и последствия.

— Теперь я понимаю, почему своё детство, родителей и жизнь страны я чётко помнила. Раньше мне казалось, что у меня систематическая потеря памяти, ведь я не написала в своём дневнике об операции. Пытаясь облегчить душу, я создала себе ещё больше проблем, жила в постоянном забвении…

— То есть, чтобы не забыть о негативных событиях, ты перечитывала о них в дневниках? Как часто?

— С каждым разом «освежённые» воспоминания задерживались всё дольше, и достаточно было прочитать раз в год, чтобы не дать себе забыть…

— Иначе ты бы заново переживала те моменты, — продолжил за меня Кай, и я кивнула.

— Я и сейчас их переживаю… Перед операцией я вырвала из дневников, на тот случай, если их найду, все печальные истории, не считая смертей Стефана, родителей и Бони. Если бы я лишила себя и этой информации, вероятно, сейчас находилась бы в психушке, потому что искала бы по всему миру давно умерших людей. И ведь несколько недель искала, пока не забрала из банковской ячейки дневники…

— Даже не знаю, что и сказать. — С Каем такое случается редко. — Как мне помочь тебе, солнце? Если бы я только мог разделить твою печаль…

— Я сама подписалась на это и рада, что узнала правду. Миф о том, что я каждые несколько лет буду забывать свою жизнь, развеялся. Я едва узнала лицо Брендона, когда приняла его за таксиста, как и песню, которую он включил. Подозреваю, что это было самовнушение. Когда столько лет живёшь с мыслью, что забудешь какие-то определённые события, на подсознательном уровне начинаешь со временем забывать и всё остальное. Хотя, будем честными, в моём возрасте давно пора обзавестись склерозом. — Последние слова развеселили Кая, но вижу, что ему по-прежнему меня жаль. — Спасибо за поддержку, милый. Я справлюсь. Сорок лет жизни, как будто прошли мимо меня. Каждый день был похож на предыдущий. Наверное, поэтому сложно составить хронологию событий.

— Представляю, что творится у тебя в голове. Как будто твои вырванные страницы прошлого сложились в цельный фильм.

Кай угадал. Примерно так можно охарактеризовать мои видения.

— Я снова стала видеть сны. Наверное, их отсутствие было побочным эффектом процедуры, — предположила я. — Жаль, я не могу поинтересоваться об этом у доктора, который проводил операцию. Полагаю, он уже умер, если, конечно, не изобрёл таблетку бессмертия.

— Возможно, кто-то продолжает его дело. Мы можем найти этих людей.

— Ты толкаешь меня в объятия нового забытия, я же могу соблазниться! — Мы засмеялись, но я быстро себя оборвала, вспомнив о мальчике, которого вычеркнула из жизни. — Я попала в больницу в тот день, когда умер Тони. Мне кажется, это было роковым наказанием за то, как гадко я с ним обошлась.

— Не выдумывай! Он не держал на тебя зла, — сказал Кай и, заметив моё удивлённый взгляд, понял, что проболтался. — Перед смертью мы с ним разговаривали о тебе. Мне стало страшно, что я стану таким же обезумевшим от неразделённой любви стариком.

— Твоя любовь взаимна, Кай, — сказала я, взяв его руку в свою. Мы оба почувствовали, что не можем прерывать нежностями важный разговор. — Всё это время я боролась с собой, представляя тебя на месте несчастного Тони. Я разрывалась. Не хотела для тебя такой участи, понимаешь? Лучше в будущем я буду твоей внучкой, чем позволю тебе умереть одиноким!

— Я знаю. Не плачь, солнце. Тебе нельзя волноваться, иначе доктор тебя не выпишет.

Кай меня убедил, и я поборола желание заплакать. Похоже, он смирился с нашей участью или просто не хочет выглядеть слабым. Как бы то ни было, изнашивание его организма мы остановить не можем, как и возобновить моё.

— Просто на меня обрушилось знание того, что я стёрла Тони из памяти. В тот момент я руководствовалась страхом. После смерти Стефана я стала сторониться Тони, не хотела давать ему надежду. Мне казалось, что он видит меня насквозь. Он знал о моём даре, и я боялась, что он станет шантажировать меня, чтобы заполучить моё расположение. Сейчас, заново познакомившись с ним, я поняла, что он никогда в жизни не сделал бы ничего подобного, но тогда Тони казался мне угрозой. Я бы рассказала ему правду, если бы успела.

— Нам бывает стыдно за свои поступки. Мы анализируем своё поведение, вспоминаем сказанные слова, представляем, как нужно было поступить в той или иной ситуации, но делаем это уже после того, как совершили ошибку. Смысл терзать себя, если прошлое не переписать? Ты была дорога Тони до последней минуты его жизни, и ему было всё равно, стёрла ты воспоминания о нём или нет. Важно, что он встретился с тобой в конце пути…