Анастасия Галатенко - Нф-100 - Адам в Аду

-- Уходите! -- прохрипел он.

-- Это ваше право, -- прозвучал голос из большой щели прямо перед глазами у Кривцова. Голос звучал гулко и отдавался в ушах. -- Если вы не хотите сотрудничать...

От этого голоса с потолка посыпалась старая штукатурка, стены завибрировали. Трещина росла и пугала.

-- Подождите! -- Кривцов постарался взять себя в руки. -- Эти деньги... Я получал их от женщины.

-- Вашей любовницы?

-- Любовницы? Не знаю... просто женщины. Она помогала мне. Я работал... Я искал... Да, у нас был секс, но это не главное...

-- Имя этой женщины?

-- Я... я не могу сказать.

-- Следствие все равно выяснит это.

-- Ольга. Ольга Яворская.

-- Она давала вам деньги на исследования?

-- Да, -- Кривцов облегченно выдохнул, стены отодвинулись. Едва-едва, но стало можно дышать. -- Да, именно так.

-- Какого рода эксперименты вы ставили?

-- Нейрокристаллы. Я работал с ними. Я изучал влияние химических веществ на окраску нейрокристалла.

-- А с Бражниковым, значит, знакомы не были?

-- Я же сказал. Нет! Я познакомился с ним этой осенью, встретился один-единственный раз. Он предложил мне работу. Я отказался от его предложения. Потом передумал. Понял, что надо двигаться дальше. Позвонил ему. Это было неделю назад! Я, я ничего не знал о его делах! Я, я не имею отношения к этим убийствам!

Кривцов кричал. Собственный голос оглушал, но казалось, что его все равно не слышат. Он был отрезан от мира стеной. Стена росла в высоту и ширилась с каждым его словом. Оттуда, с другой стороны, не доносилось ни звука, ни дуновения ветерка.

-- У Бражникова сохранилась переписка с вами, -- сказала стена. -- Там речь шла о кристаллах.

-- Это подлог!

-- Возможно. Вы можете предоставить какие-либо доказательства ваших слов?

Кривцов задумался. Кто мог подтвердить, что он не был знаком с Бражниковым? Что отказывался от его настойчивых предложений? Что жил бедно?

-- Разумовский, -- сказал он, внезапно успокаиваясь. -- Послушайте. У меня здесь жил... робот. Андрей Разумовский. Я, я много говорил с ним, он был в курсе всех моих дел, читал мою почту, подходил к телефону... Найдите его, посмотрите память. Наверное, я не слишком приятный тип... Но я не убийца.

Полицейские ушли, наконец, оставив его совершенно вымотанным. Только закрыв за ними дверь, Кривцов увидел, что журналисты приехали все-таки. Двое: женщина, должно быть, та самая, что говорила с ним по телефону, и парень с 3D-камерой на плече.

-- Вы что, все снимали? -- устало спросил Кривцов. Ответ был очевиден. Кривцов ушел на кухню и закрыл за собой дверь. Не спеша намолол кофе, засыпал в турку, поставил на огонь.

-- Там это... журналисты, -- сказал, заходя, Илюха. Крыса спрыгнула с его плеча на стол и принялась очищать его от хлебных крошек.

-- Я видел, -- сказал Кривцов. Он чувствовал, как стены каземата медленно удаляются, позволяя жить.

-- Они спрашивают, когда ты выйдешь.

-- Они что, мало услышали? -- взорвался Кривцов. -- Они теперь меня представят в таком виде, что все мои теории станут для почтеннейшей публики только поводом посмеяться. Да и не будут они про это спрашивать, теперь будут спрашивать только о Разумовском.

Звонок в дверь раздался одновременно с шипением убежавшего кофе.

-- Черт! -- бросил Кривцов и снял турку с огня. -- Открой, посмотри, кто там.

Илюха пошел открывать. С порога кухни вернулся, сгреб со стола Брунгильду и исчез за дверью. Кривцов насыпал сахару в кофе и тщательно перемешал. Весь мир его теперь был в этой чашке -- другого он не знал и знать не хотел.

Мир не пожелал остаться за дверью. В кухню вошла Жанна. За ней попыталась пройти журналистка, но Жанна, извинившись, закрыла дверь перед ее носом.

-- Где Илья? -- спросил Кривцов.

-- Развлекает журналистов. Как ты?

-- Меня обвиняют в убийстве и поджоге. К тому же я только что сознался в незаконной экстракции. Лучше не бывает.

-- В незаконной экстракции виновата я, -- тихо сказала Жанна. -- Это ведь я принесла тебе Ро...

-- Причем тут твой Ро? -- хмыкнул Кривцов. -- У меня тут шесть лет жил Разумовский. Я шесть лет ставил на нем опыты. По сравнению с этим твой Ро -- такая мелочь, что даже упоминать его не стоит.

-- Ты?.. Но как же ты...

Она растерялась. Присела на табурет рядом.

Кривцов с удовольствием смотрел на ее смущение. Она думала о чем-то, на лице застыло растерянное выражение лица, и вдруг кристалл ее полыхнул голубым. Кривцов сообразил, что это -- первый раз за долгое время, когда он увидел чей-то кристалл. Не то, чтобы ему не хватало кристаллов -- по правде говоря, от них начинало подташнивать -- но все же.