Анастасия Галатенко - Нф-100 - Адам в Аду

Навстречу им из дыма вынырнула фигура. Разумовский обхватил их за плечи.

-- Я решил, что пора действовать! -- прокричал он сквозь рев огня и сирены. -- Пусть знают! И боятся! Мы объявим войну системе! Мы заставим их считаться с нами!

Ро обдало жаром. Он начинал задыхаться. Ему хотелось удрать отсюда. Одному или всем вместе, но спастись.

-- Где Илья? -- спросил Левченко..

-- Илья? Не знаю! Не все ли равно! -- Разумовский захохотал. -- Они думали, смерть остановит правду! Идиоты!

Что-то прогрохотало в дальнем конце коридора. Огонь пробирался все ближе к ним.

Левченко схватил Разумовского за локоть и потащил к выходу. Ро бежал за ними.

Наконец выскочили на воздух. За кованой оградой больницы собралась, несмотря на позднее время, толпа. Многие стояли, запахнувшись в халаты, любопытные лица выглядывали из окон. В числе прочих Ро заметил Илюху в спортивных штанах и футболке, прижимавшего к себе Брунгильду.

-- Не туда! -- Левченко дернул Разумовского прочь от забора и повел к часовне.

Левченко пропустил Ро, втолкнул внутрь Разумовского, схватил его за плечи и встряхнул. Папки, добытые Ро из архива, упали на пол. Разумовский расхохотался Левченко в лицо.

-- Я прошу тебя только об одном, Андрей, -- сказал Левченко. -- Не выходи отсюда пока. Вспомни, кто ты сейчас. Где и для чего.

Хохот Разумовского оборвался на пронзительной ноте. Он долго и пристально глядел в глаза Левченко. Стряхнул со своих плеч его руки. Кивнул. Отошел в угол и сел там, уперев взгляд в здешнюю икону -- модель нейрокристалла Христа.

Ро отвел Левченко в сторону.

-- Зачем он сделал это?

-- У тебя часто гудит в голове в последнее время, Ро? -- спросил Левченко.

-- Почти постоянно, -- ответил Ро.

-- Вот и у него тоже, -- Левченко вздохнул. -- Я не понимаю пока, чем нам это грозит, Ро. Я думал, он справится. Чтоб ему хотя бы денек подождать!

-- Так что с ним? -- не понял Ро.

-- Он застрял в состоянии борьбы. Даже если он добьется своего, то не сможет осознать этого. Так и будет продолжать бороться -- неизвестно с кем, непонятно ради чего. Побудь с ним. Я скоро вернусь.

Ро охватил страх. Оставаться одному с безумным Разумовским не хотелось.

-- Куда ты?

-- Я скоро вернусь, -- повторил Левченко. -- Мне нужно найти Бражникова.

19. Бладхаунд

То, чего он ждал, произошло ранним утром. Телефонный звонок оторвал Бладхаунда от информации по Стогову. Сообщение было сухим и коротким:

-- Клиника горит.

-- Роботы?

-- Вышли почти сразу, как загорелось. Сейчас двое в часовне, третий уходит с территории больницы.

-- Следите за третьим. Наш человек внутри?

-- На улице. Не с ними.

-- Выясните у него подробности.

Бладхаунд чувствовал удовлетворение. Роботы не сидели сложа руки, а действовали, набивая себе цену на рынке. Время работает на заказчика.

Бладхаунд нашел в записной книжке номер, набрал.

-- Да! -- женский голос кричал в трубку, на дальнем плане раздавались звуки движения и сирена.

-- Бладхаунд.

-- Я на службе, Блад. Чего ты хочешь?

-- Нужна информация. А у меня есть пара идей, которые могут оказаться полезными.

-- В полдень, там же, где и в прошлый раз. Напоишь меня кофе и отвезешь домой.

-- Договорились.

Бладхаунд открыл новости. Про пожар писали много. Упоминалось несколько фамилий, среди них -- Бражников и Кривцов. Ни Левченко, ни Разумовского не было. Но это можно исправить.

Бладхаунд отложил материалы по "Brain Quality" и снова занялся Стоговым.

Информации было на удивление мало. Имя, возраст. Образование -- биофизик. Диссертация на тему "Использование неорганических имплантантов при восстановлении энергетического метаболизма головного мозга". Стажировка в Южной Корее и знакомство с японскими технологиями роботостроения. Работа в модном тогда зоопарке нейрокристаллов -- еще до бума кристаллов человеческих, на заре бессмертия ученые тренировались в буквальном смысле на кошках. Технопарки населялись искусственными телами животных с натуральными нейрокристаллами. Слоны и медведи, страусы и пингвины, полевки и ящерицы из металла, пластика и синтетики. Сначала больше похожие на роботов, с грубыми реакциями и купированными рефлексами, затем -- все меньше и меньше отличающиеся от настоящих животных. Поколения моделей сменялись быстрее, чем плодились подопытные кролики, и весь мир с замиранием сердца следил, когда же появится венец творения -- человек.

И он не заставил себя долго ждать.

Стогов в это время был уже на родине и вовсю разрабатывал свои модели на основе японских и южнокорейских. Он сразу заявил о себе, победив на выставке собак-роботов, и, получив грант, принялся совершенствовать мастерство. Довольно быстро смекнув, что медали и премии дают не за начинку, а за внешний вид, он быстренько сколотил команду химиков, физиков и антропологов и принялся переделывать стандартные модели в эксклюзивные тела под заказ. Как показало время, он поставил на правильную лошадь. Когда бессмертие превратилось во всеобщую манию и многие пытались зарабатывать перепродажей японских адамов, Стогов уже крепко стоял на ногах, перекрывая вход в эту нишу.