Анатолий Половинкин - Нф-100 - Синтетик-3

Макдагерт улыбнулся неожиданной поддержки, и покрыл карту Ким. Для этого пришлось аккуратно положить свою карту на нее, иначе она бы просто улетела.

- Да, - сказал он. - Жизнь дана для удовольствий.

Фокс качнул головой, словно выказывая понимание.

- Это было бы весьма странно, - заметил он. - Но почему вы так решили?

- А для чего же еще? - удивился Макдагерт. - Пока человек молод, он должен приложить все усилия для услаждения собственного бытия.

- Получается, из ваших слов, что человек должен уподобиться животным? Ведь и они живут примерно по такому же принципу.

Макдагерт на мгновение призадумался.

- Ну, в определенном смысле - да. В определенном.

- Интересная логика, - произнес Фокс. - Но тогда для чего человеку дан разум?

- Как это для чего? - не понял Макдагерт.

- Ну, в чем проявление этого человеческого разума?

Этот вопрос заставил доктора оторваться от игры, и посмотреть на синтетика. Он никак не мог понять, куда тот клонит.

- Что значит в чем? Человек строит здания, создает различную технику, автомобили, например, электронику.

- А для чего это нужно человеку?

Мартин хотел было сказать, что это глупый вопрос, но потом вспомнил, с кем он имеет дело, поэтому произнес:

- Это нужно для того, чтобы улучшить человеку условия собственного существования, облегчить ему жизнь. Ну и, в конечном итоге, для того, чтобы человек мог получить как можно больше видов удовольствия.

Синтетик посмотрел на доктора.

- Согласно вашей логике получается, что разум нужен исключительно для того, чтобы человек мог изобрести как можно больше способов собственного наслаждения.

- Я полагаю, что именно так. Но, боюсь, что тебе невозможно этого понять. Ведь ты машина, поэтому тебе неизвестно, что такое удовольствие. Для этого необходимо обладать живой плотью. Быть живым.

Фокс призадумался. Довод был, конечно же, весомым, но он, все равно, не удовлетворял его.

- А что будет потом?

- Когда потом?

- Когда человек пресытится всеми видами удовольствий.

Макдагерт нахмурился - было видно, что этот вопрос не понравился ему. Возможно, потому что задевал его больное место.

- Тогда наступит старость. И здесь имеется даже не физический возраст человека, а, так сказать, его внутреннее состояние. Старость - это когда ничего уже больше не хочется.

- И что человек будет делать тогда?

Назойливость синтетика стала вызывать у Мартина легкое раздражение. Нет, действительно, тот задавал такие вопросы, которые человечество пытается безуспешно решить уже бездну времени. Возможно, всю историю своего существования.

- Тогда человек будет вспоминать свою молодость.

- А что будет потом, после старости?

На лице доктора появилось грустное выражение.

- О, Фокс, ты затрагиваешь нашу самую больную тему. И трагическую. Дальше наступает смерть.

- А что такое смерть?

Макдагерт взглянул на синтетика - тот и вправду не знает что это такое? В него не заложили такое понятие?

- Конец жизни, конец существованию. Конец всему. Наступает вечная тьма.

- А вы уверены, что смерть - это конец всему?

- А как же может быть иначе? Увы, это действительно, конец всему. Я имею в виду для человека, который умер.

Мартин смотрел в свои карты, но не видел их. Ну, почему эта штука вдруг завела разговор на эту тему? Сразу расхотелось играть. Ему было не по себе от одного присутствия этого существа.

- Что если со смертью для человека начинается новая жизнь?

Доктор и Ким воззрились на синтетика.

- То есть, что ты имеешь в виду?

- Я имею в виду другую форму существования.

Кристина, вися над головами беседующих, испытывала невольный интерес. Разговор принимал занятный поворот.

- Нет, и не может быть никакой другой формы существования, - решительно, и с каким-то упрямством, сказал Макдагерт.

- А как же насчет человеческой души? - спросил Фокс, и Мартин внезапно понял, куда тот клонит. Ему захотелось рассмеяться. Ну, в самом деле, ему стало смешно.

- Ты веришь, что в человеке существует душа?

- Почему же нет?

Доктор переглянулся с Ким, на лице геолога появилась саркастическая улыбка.

- Где же ты об этом услышал?

- В одной из главных человеческих книг.

Кажется, Макдагерт начинал понимать, в какой именно книге синтетик мог это прочитать. Но он не мог понять, где тот мог взять эту книгу.

В дверном проеме показались лица Митча Паттерсона и Нидлза Гудвина. Они уже давно прислушивались к разговору, так как находились неподалеку, и неожиданная тема беседы привлекла их внимание.