Андрей Валентинов - Золотая богиня

Андрей Валентинов

Золотая богиня

1. Соперник

Величайший из великих детективов, грозный и беспощадный комиссар поголовной полиции Фердинанд Фухе сидел в своем любимом кресле и дымил "Синей птицей". Комиссар ждал Габриэля Алекса, посланного им за бутылкой белого и бутербродами. Посланный запаздывал, и Фухе уже начал раздраженно подбрасывать на ладони свое смертоносное пресс-папье, когда двери наконец-то распахнулись, и на пороге появился Алекс.

-- Комиссар!..-- начал он, задыхаясь.

-- Где бутылка? -- поинтересовался Фухе, прицеливаясь в лоб Алекса своим любимым оружием.

-- Стойте, Фухе! Сейчас не до нее!

-- Не мели ерунды, Алекс, мне всегда до нее!

-- Комиссар! Вас обошли!

-- Как? Что? Кто посмел? -- заревел комиссар, роняя окурок на заплеванный ковер.

-- Вы помните, что этот де Бил,-- Алекс имел в виду их общего шефа, начальника поголовной полиции,-- хотел назначить вас своим заместителем?

-- Ну?

-- Заместитель уже назначен. И это не вы!

-- Та-а-ак! Меня, великого Фухе, посмели обойти! Что, нашему де Билу жить надоело? Ну ладно, Алекс, ты все-таки беги за бутылкой, а я схожу к нашему новому заместителю,-- решил Фухе, привычным жестом хватая со стола пресс-папье.

Великий комиссар быстро шел по коридору, бормоча: "Обнаглели! Давно пресс-папье не нюхали!" Увидев уборщицу, он гаркнул:

-- Мадлен! Бери тряпку, сейчас будет работа!

"Пускай уберет поскорее,-- решил Фухе,-- а то она вечно ноет, что кровь тяжело отмывать".

Дойдя до кабинета нового зама, Фухе привычным движением уже собрался было высадить ногой дверь, когда его внимание привлекло нечто знакомое. Он вгляделся и слегка похолодел -- перед порогом темнела едва замытая лужа крови. "Литра три будет," -- решил Фухе, осторожно стуча в дверь.

-- Заходь! -- прогремело из-за нее.

Комиссар вполз в кабинет. Первое, что он увидел, были две гигантские подошвы, возлежащие на столе. За подошвами угадывались жуткие столбы, которые только при большом неуважении можно было назвать просто ногами. А над всем этим возвышалось нечто такое грозное, что рассмотреть ЭТО Фухе даже не решился.

-- А, Фухе! -- рявкнул хозяин кабинета.-- Привет, муха!

Фухе, к которому даже Президент обращался на "вы" и полушепотом, на этот раз смолчал, пугливо поглядывая на подошвы.

-- Здравия желаю! -- сиплым голосом ответил он наконец, стараясь найти выход из этой мерзкой ситуации. Пресс-папье он успел засунуть поглубже в карман пиджака.

-- Будем знакомы, килька, я -- старший комиссар Конг,-- заявил громила, протягивая Фухе два пальца. Комиссар с чувством пожал их. Давясь от унижения, он уже решил рискнуть и метнуть свое смертельное оружие во врага, но тут его зоркий глаз разглядел, что в левой руке мерзавец Конг держит здоровенную, пуда на полтора, гантелю.

-- Разглядел-таки? -- добродушно заметил Конг, покачивая гантелей.-Смотри-смотри, это тебе не пресс-папье! Бью два раза -- по голове и по крышке гроба! -- И Конг дико заржал.

-- Хе-хе-хе! -- угодливо подхватил Фухе, пятясь к выходу.

-- Да! -- крикнул ему вслед старший комиссар.-- Сбегай-ка, брат, за пивом! Но темного не бери!

Комиссар молнией вылетел в коридор и наткнулся на уборщицу, стоявшую наготове.

-- А ну-ка, вытирай! -- ткнул он в лужу крови у входа.-- А то смотри, наш новый не шутит! -- добавил он погромче, надеясь, что за дверью его забота будет оценена.

-- Куда вы, комиссар? -- поинтересовался Алекс, пробегавший мимо.

-- За пивом! -- буркнул Фухе и потрусил в ближайший бар. На душе его лежала огромная мерзкая жаба.

2. Совещание

С этого дня все пошло у Фухе наперекос. Задавленный тяжким авторитетом подлеца Конга, он влачил жалкое существование, размениваясь на расследование карманных краж и угонов велосипедов -- все серьезные дела узурпировал новый заместитель. Вдобавок под предлогом экономии Конг урезал жалование у половины сыщиков, причем Фухе пострадал чуть ли не больше всех. Он едва сдерживался, но молчал, помня о луже крови у порога и гантеле в руках Конга. Страдал не только карман, но и самолюбие Фухе. Репортеры начисто забыли великого комиссара, обращая внимание только на новое светило. Даже де Бил еле цедил сквозь зубы "Привет", встречаясь с комиссаром. Глядя на шефа, подчиненные тоже мало-помалу стали игнорировать Фухе, забыв о молниеносных бросках пресс-папье: конговская гантеля очаровала их совершенно. Дальше тянуть так было невозможно, и комиссар уже подумывал о переходе в контрразведку Гваделупы, куда его приглашали уже третий раз.