Олег Мушинский - Нф-100 - Мародеры

Пальцы Глеба всё еще сжимали сферу. Биотехник поднял трофей к глазам. Как оказалось, сферу покрывал вовсе не засохший наполнитель. Она была чем-то аккуратно обернута. Развернув обертку, Глеб получил полоску очень мелкой сетки, обильно пропитанную слоем защитной пасты. Внутри нитей ощущалась едва заметная пульсация.

— Так, а это что за хреновина? — Глеб покрутил находку в руках. — Хм… Похоже на защиту.

— От чего? — сразу заинтересовался Герман.

— Ну, если я правильно понял, это от слабого пси-воздействия. Или от помех того же типа.

— Чтобы не внушили промахнуться?

— Ага. Только это ж какую реакцию надо иметь, чтобы заметить подлетающий снаряд и успеть взять его под контроль? Такое, наверное, только высшие могут…

— Которые и есть достойная цель для артиллерии, — фыркнул Герман. — Я успел перекинуться с этим УМом парой слов. Говорит, что не сам промахнулся.

— Вполне возможно, — кивнул Глеб. — Тут граница-то в двух шагах. А кто ловушку настроил — не спросил?

— Спросил первым делом, — ответил Герман. — Говорит — сам. Промазал по цели, не захотел подрываться просто так и устроил себе тир.

— Энтузиаст… Ладно, потом разберемся. У тебя там карта перед глазами. Куда нам дальше?

— Вверх по лестнице. Второй этаж и по коридору направо до упора.

— Ясно, — Глеб кивнул. — Прибери УМ, я его на следующие игры выставлю, если Петрович не отберет.

Биотехник сунул руку за спину. Щупальце подхватило трофей и пристроило его в отдельный карман. Ленту биотехник спрятал в рукаве, твердо нацелившись утаить от бдительного ока начальства хотя бы ее. Зачем она ему, Глеб и сам пока не придумал, но интуиция подсказывала, что эта находка не так проста, как кажется. Интуиция редко баловала биотехника своими откровениями, однако промахивалась еще реже. Хотя, конечно, случалось.

Задумавшись, Глеб машинально поставил ногу на первую ступеньку, и тут из подвала на него бросилась тварь.

Зверюга была здоровенная, в плечах вдвое шире, чем дверной проем. На этих плечах разместились три головы. Средняя выглядела еще куда ни шло: уродливее некуда, но с глазами, ушами и даже рогами. Две другие — просто обрамление для зубастой пасти. Причем зубы были такие длинные, что те не закрывались. Только клацали зубами. Две пасти выступали в унисон, а у левой получалось на одну восьмую тона ниже.

Последнее Глеб рефлекторно отметил уже в прыжке. В конце полёта он врезался в дверь на первом этаже. Та легко поддалась, и биотехник вместе с ней грохнулся на пол, взметнув облако пыли. Тварь в это же время повторила попытку выскочить из подвала. Бетонные стены затрещали, приняв на себя удар могучих плеч. Глеб вскочил на ноги и вихрем взлетел на второй этаж. Тварь громко клацала зубами, одновременно рыча и подвывая. С потолка на нее оседала пыль.

— Вот зараза! — выдохнул Глеб. — Это еще что такое?

— Тварь, — невозмутимо отозвался Герман.

— Это понятно, — фыркнул Глеб. — Даже понятно, что сборная. Эволюция до такого маразма не додумалась бы. Но как она сюда попала?!

— По карте здесь есть вторая дверь, — сообщил Герман. — Напротив первой, через площадку. Выходит на пустырь.

— Тогда она тем более должна быть заперта, — ответил Глеб.

— Вероятно, не заперта, — фыркнул Герман. — Окна на первом этаже замурованы, а в подвальные окошки такая крупная тварь не пролезет.

Глеб кивнул. В отличие от пятиэтажек, здесь лестничные пролеты не жались скромно друг к дружке. Древние строители выделили им большой квадратный сектор. Хватало места и для самих лестниц, и для широких площадок на этажах, и для большого квадратного колодца посередине. Зачем был нужен последний, Глеб так и не понял. Разве что поднять нечто большое, но на первом же этаже колодец был перекрыт металлической решеткой. А под решеткой извивалась тварь.

Она все-таки втиснулась плечами в дверной проем и теперь плавно перетекала через него. Передние лапы уже стояли на ступеньках. Длинное тело было покрыто чешуей, из-под которой пробивались клочья серого меха. Когтистые лапы — Глеб насчитал шесть штук — выглядели воплощением чьего-то кошмара. Поверх когтей торчали длинные шипы. Шипы покороче покрывали всю лапу до сгиба. Под толстой шкурой бугрились могучие мускулы. Причём даже там, где им по идее делать было нечего. Биотехник прищурился. Металлические перила, старая батарея у стены, валявшаяся там же катушка с медной обмоткой — всё потерялось и расплылось в лунном свете. Тварь оставалась поразительно четкой.