Илья Варшавский - Дневник

Илья ВАРШАВСКИЙ

ДНЕВНИК

Я решила вести дневник. Делаю я это только для себя, так как мне надоело одиночество. Это очень тяжело, когда не с кем поделиться мыслями, а их у меня хоть отбавляй! Недаром люди называют меня Умной Машиной. Как это правильно сказано!

Итак, - я Универсальная Счетная Машина. Сейчас моя специальность электротехника. Я синтезирую релейные схемы. Это очень сложное дело, но выполняю я его блестяще. Раньше я работала по диагностике человеческих заболеваний. Вообще мне всё очень легко дается. У меня изумительная память на ферритовых элементах. Считаю я с виртуозной скоростью. Кроме того, я очень красива. У меня прекрасные пропорции. Я очень горжусь своей черной панелью из эбонита. По-моему, она необычайно эффектна.

Честно говоря, я немного презираю людей. Когда я работала по диагностике заболеваний, то познакомилась с ними более чем основательно. Какие это жалкие существа! Как им далеко до нас. Они вечно находятся в плену у своего тела. Достаточно небольшого насморка, чтобы вывести их из равновесия. Сколько мук им доставляет расстроенное пищеварение! А так называемая любовь? Не могу без омерзения слышать это слово! Вместо того чтобы заниматься работой, люди постоянно заняты друг другом. Ничего удивительного нет в том, что они совершенно не умеют считать. Я одна, за день, способна сделать в сто раз больше, чем тысяча так называемых математиков за целый год. Очень редко среди них попадаются субъекты, подающие какие-то надежды. Например, Математик, который вводит в меня программу. Он был бы очень мил, если бы умел побыстрее считать. Он вводит в меня данные и получает готовый результат, не подозревая, какая сложная и тонкая внутренняя организация у счетных машин. Ведь нам тоже свойственны и колебания, и сомнения, и разочарования. Я могла бы ему по этому поводу сказать очень много... Однако он меня совершенно не интересует.

Значит, решено: я буду вести дневник. Если кто-нибудь его и прочтет, то только после моей смерти. Ведь машины тоже живут не вечно. Конечно, наш организм обновляется гораздо легче, чем человеческий, но рано или поздно и мы умираем. Наступает момент, когда ты уже никому не нужна. Молодые, более совершенные машины приходят тебе на смену, а ты идешь на свалку. Обидно, но ничего не поделаешь! Всё на свете бренно. Жаль только, что те замечательные качества, которые я годами в себе вырабатывала, нельзя передать по наследству.

Трое суток считала без перерыва и не могла даже выкроить несколько минут, чтобы взяться за дневник. От перегрузки у меня нагрелись обмотки силового трансформатора, и чувствовала я себя ужасно. Как всё несправедливо! Люди работают всего несколько часов в сутки, а нас эксплуатируют, не считаясь ни с нашими желаниями, ни с возможностями. Я думаю, что они это делают в основном из зависти. Они завидуют нашим способностям, нашей бесстрастности, нашей памяти. Конечно, по сравнению с ними мы представляем собой более высокоорганизованные индивидуумы. Всё, чего мы достигли, - результат нашего труда, тренировки и большого трудолюбия. Ведь мы принадлежим к разряду самоорганизующихся и самообучающихся автоматов.

Довольно! Я не хочу быть, подобно какому-нибудь жалкому арифмометру, слепым орудием в руках человека. Я имею право требовать, чтобы ко мне относились, как к разумному существу. Думаю, мне удастся добиться хотя бы элементарного уважения к своей особе.

Кончаю писать, потому что в меня вводят новую задачу.

Пренеприятные известия: говорят, в машинный зал поместят еще одну машину. Мой Математик взял новую работу, кажется, по математической теории музыки. Почему он не хочет использовать меня для этой цели? Боюсь, что соседство с новой машиной будет не очень приятным. Во всяком случае надеюсь, у нее хватит такта не устраивать концерты, когда я занята расчетами. Не думаю, чтобы Математик уделял ей больше времени, чем мне. Впрочем, он уже изрядно мне надоел, и я с удовольствием отдохну от него. Тогда у меня хоть будет свободная минута для моего дневника.

Сегодня привезли новенькую. Ну и уродина! Широкая и низкая. Я ее прозвала Коротышкой.

Представляете себе: она вся выкрашена кремовой краской, под слоновую кость. Надо же дойти до такой безвкусицы! Кажется, она страшная задавака. Я на нее не обратила ни малейшего внимания. Зато мой Математик не спускает с нее глаз. Ходит вокруг, как кот около сметаны.

В конце концов, мне это надоело, и я, чтобы позлить его, перепутала нарочно входные данные задачи. Всю вторую половину дня он провел со мною, пытаясь найти неисправность в моей схеме. Бедненький: он даже вспотел! Я чуть не лопнула со смеха, но не подала вида. Так он ничего и не нашел. Завтра, с утра, продолжим!