Говард Фаст - Муравейник Хеллстрома.[Херберт Ф. Муравейник Хеллстрома. Фаст Г. Рассказы]

Она посмотрела на ДТ, чей напряженный взгляд в сторону передатчика сказал ей, что он все понял.

Она вернула микрофон на место и сказала:

— Останови фургон между домом и будкой. Возьмешь сумку. Мы оба выпрыгнем с твоей стороны. Бросишь сумку у стены с восточной стороны и прикроешь меня. Я установлю заряд. Когда все будет готово, рвем когти к краю вон того холма.

— Взрывом разнесет фургон, — возразил он.

— Лучше его, чем нас. Прибавь газу. Нам нужна скорость.

— Как насчет нашего пассажира?

— Это уж как ему повезет. Надеюсь, с ним все будет в порядке! — Она подняла с пола небольшой пистолет и приготовилась отстегнуть ремень безопасности. ДТ локтем нащупал заряд в сумке, зажатой между сиденьем и аварийной дверью. — Бей в середину, — крикнула Кловис, — он собирается…

Что бы она ни хотела сказать, слова ее потонули в грохоте и скрежете прорываемых ворот. После этого сказать что-нибудь у них просто не было времени.

Из дневника Тровы Хеллстром: «Природа зависимости нашего Муравейника от всей планеты требует постоянного контроля. Это особенно относится к циклу продуктообеспечения, но многие наши работники не отдают себе в этом ясного отчета. Они полагают, мы можем вечно находиться на самообеспечении. Как неразумно! Каждая подобная цепочка основана в конечном счете на растениях. Наша независимость опирается на качество и количество наших растений. Они всегда должны оставаться нашими растениями, выращенными нами, их производство в равновесии с той диетой, которая обеспечивает нам такое укрепление здоровья и увеличение продолжительности жизни в сравнении с дикими Внешними».

— Они отказываются отвечать на наши призывы, — сказал Салдо. В его голосе слышалось угрюмое недовольство. Салдо стоял рядом с Хеллстромом в сумрачном торце дома, пока работники за их спиной завершали восстановление помещения. Только башенка разделяла Хеллстрома и разбитый фургон, застрявший в воротах. Пламя еще потрескивало в его останках и на разбросанных обломках, горящий газ взметнулся факелом, разбежавшись по траве…

Если работникам не удастся справиться с огнем, то внизу скоро наступит ад.

— Я слышал, — сказал Хеллстром.

— Как мы должны реагировать? — спросил Салдо со странным спокойствием.

«Он слишком старательно играет невозмутимость», — подумал Хеллстром.

— Используйте оружие. Сделайте несколько придельных выстрелов, но никого не убивать. Проверь, нельзя ли отогнать их в северном направлении? Это даст нам возможность потушить огонь. Ты послал патруль для наблюдения за нижней дорогой, ведущей в город?

— Да. Может быть, мне стоит попытаться подойти с тыла и взять эту парочку?

— Нет. Что с подземным вариантом?

— Не та позиция. Мы можем поразить также и наших людей. Ты сам знаешь, как луч отражается от скал и грязи.

— Кто возглавил внешний патруль?

— Эд.

Хеллстром кивнул. Эд — сильная личность. Если кто и способен управиться с работниками, так это он. Они не должны ни при каких обстоятельствах убивать эту пару. Он чувствовал это с возрастающей убежденностью. Муравейник должен их допросить. Он должен узнать, чем вызвано нападение. Хеллстром спросил, объяснено ли это Эду.

— Да, мною, — Салдо выглядел смущенным. Хеллстром говорил со странной сдержанностью.

— Начинайте отгонять эту пару, — сказал Хеллстром.

Салдо ушел для исполнения и вернулся через минуту.

— Всегда помни, — сказал Хеллстром, — что Муравейник не более чем пылинка в сравнении с силами Внешнего мира. Нам нужна эта пара — информация для возможного использования в переговорах. Восстановлена телефонная связь?

— Нет. Разрыв где-то вблизи города. Они сами, может быть, перерезали провод.

— Похоже.

— Зачем им переговоры с нами? — спросил Салдо. — Если они могу стереть нас… — он замолчал, потрясенный огромностью самой мысли. Он испытал паническое желание распустить Муравейник, рассредоточить работников в надежде, что немногие выжившие смогут начать все сначала. Ясно, все они погибнут, оставаясь здесь. Одна атомная бомба — ну десять или двенадцать атомных бомб… Если достаточное число работников сможет уйти прямо сейчас…

Салдо попытался выразить эти полные страха идеи Хеллстрому.

— Мы еще для этого не готовы, — сказал Хеллстром.

— Я предприму необходимые шаги, если случится худшее. Наши записи приготовлены к быстрому уничтожению, если нам…

— Наши записи?

— Ты знаешь, что это необходимо. Я послал сигнал тревоги тем, кто является нашими ушами и глазами во Внешнем мире. А сейчас они от нас отрезаны. Они должны жить собственной жизнью, питаться пищей Внешних, подчиняться их законам, смириться с непродолжительной жизнью, пустыми удовольствиями как ценой за свою службу нам. Они знали, что это могло случиться. Но некоторые из них выживут. И любой из них может начать новый Муравейник. Не важно, чем все кончится здесь, Салдо, мы не погибнем совсем. — Салдо закрыл глаза, его передернуло от такой перспективы.