Рей Рид - БЕГИ!

Но вдруг услышал свой собственный тихий голос.

– Однажды отец проснулся и сказал, что нам надо бежать. Мне, маме и сестре. Папа

сказал, мы ему приснились. – Драгдилер стиснул зубы, немного помолчал. – Сказал, что не

позволит Сну управлять им. Отец решил нас спрятать. Мать и сестру попросил укрыться в

северной части района у одного хорошего знакомого. Его звали Джером. Меня папа сослал

сюда, к женщине по имени Хельга. Ее я видел впервые, но на всю жизнь запомнил

выражение лица, когда он привел меня к ней. Она хотела сказать «нет». – Парень снова

замолк. – Но почему-то сказала «да». Несколько дней ничего не происходило. Отец не

заходил ко мне. Я думал, он умер. Мне было тринадцать, и я прекрасно знал, как работают

Сны. Не выполнил, значит, не жилец. – Парень откашлялся, пытаясь проглотить

образовавшийся в горле ком. – Хельга не особо меня напрягала, но я чувствовал ее

отношение ко мне. Она хотела избавиться от меня, за что осудить ее не возможно. Я стал

для нее приговором. В общем, я решил сбежать. Найти мать, сестру и быть с ними.

Изначально план разделения мне не особо нравился. Я не чувствовал себя в безопасности,

наоборот, постоянно ждал, что за мной придут. Ожидание смерти пугает больше, чем сама

смерть. – Парень глубоко вдохнул. – Как ни странно, Хельга не дала мне уйти, она

поймала меня и пригрозила, что сама убьет, если я надумаю удрать. Эта женщина вбила

мне в голову, что отец отдал за меня жизнь, и ею не стоит просто так разбрасываться. В

ближайший понедельник папа умер, сама знаешь как. Хельга рассказала мне. Она ходила

его проведать, но издали увидела Зачистку и все поняла.

Грег сделал несколько шагов в сторону развалившегося дома и, присев на корточки,

начал копаться в углях. Просто так, без дела.

– Казалось бы, все закончилось, но, увы, это было не так. Мы начали сниться

другим. К нам приходили люди, признаваясь, что видели нас во Снах. Вместе или по

отдельности. И ничего не делали. – Грег выпрямился и обернулся к Джоанне. – Они даже

не пытались нас убить. И все, как один, говорили, что не позволят Сну управлять ими. Я

радовался, как ненормальный. Ведь такого раньше не было! Люди противились Сну!

Умирали не за нас, а потому что больше не хотели быть рабами. А через три недели

пришла Зачистка. Они пришли ночью, как воры, когда люди спали и были максимально

беззащитны. За всеми нами. За моей семьей, соседями, за их соседями. Они поливали

людей и дома какой-то вонючей дрянью, а затем поджигали. Это было наказание за то, что

рабы пошли против Сна. – Парень переступил с ноги на ногу и посмотрел на серое небо.

– Наш дом вспыхнул первым, видимо, как символ, что никто не смеет идти против

Закона. Меня с ними не было. Один мужик через квартал пообещал мне три талона, если

помогу ему сколотить стол и пару стульев. Молотком я работать не умел. Наплел ему,

чтобы подзаработать. И выжил. – Грег охватил взглядом все горелые трущобы. А Джо

сколько не пыталась разглядеть в них когда-то существующую жизнь – ничего не

выходило. Мало того, в голове просто не укладывался факт того, что просто так кто-то

решил стереть с лица Земли деревушку и сделал это. Только потому, что захотел. Он не

пытался улучшить жизнь людей. Не пытался их обезопасить. Он захотел убить ребенка…

Слова звучали бредом, но Джо понимала, что этот бред – правда. Даже если не верить. Не

принимать. От этого истина не поменяет свой окрас. Она будет столь же мрачна и

страшна, как и была изначально.

Джоанна делает первые шаги по земле, застланной пеплом, стараясь не думать, что

когда-то люди вели на ней свою жизнь, спасали этого мальчишку, ставшего мужчиной.

Аура этого места угнетала, давила. Здесь хотелось снять с себя кожу, маску, обнажиться и

предстать чистой. Предстать перед лицом погибших, забытых, унесенных ветром.

Рука ее легла на плечо Грега. Снова. Слова трудно было подобрать. Не было

желания нарушать мертвенную тишину.

Здесь даже воздух казался тяжелым. Хотелось покинуть это место побыстрее.

Убраться. Оставить тишину наедине с собой.

Минуту спустя они уже шагали вдоль черной дороги, где пепел столько лет

впитывался в землю, а дождь вбивал, смешивал, внедрял его как можно глубже. Шаг их

был медленный, тихий, осторожный. Словно беглецы могли поднять мертвецов. Только

это не так. Грег постоянно оглядывался по сторонам. Воспоминания, вызванные этим