Рей Рид - БЕГИ!

в центре заварухи, из которой, кажется, и выхода нет. Джо снова не могла сомкнуть глаза в

эту ночь, поэтому, оставив Грега в трещине под мостом, отправилась домой. Им нужны

были талоны и какая-то одежда. Да что скрывать, впервые за несколько лет Джо

волновалась о сестре. Что они с ней сделали? Жива ли она? Конечно, на Сильвии давно

поставлен крест, но так скоро рыжеволосая сестра не готова была остаться одна. Совсем

одна.

Джо преодолела расстояние между первыми двумя домами. Она бежала так быстро,

что поскользнулась и вылетела вперед ногами, прямо под окна, у которых в обнимку

сидели двое бездомных. Женщины это были или мужчины – в темноте не разглядеть, к

тому же их головы были повязаны тряпками, а тела плотно обернуты покрывалами. Джо,

тут же вскочила на ноги и скрылась за углом. Бездомные спали, а когда открыли глаза от

чваканья грязи, уже никого не было, лишь свежие следы, которые в темноте было не

разглядеть. Да и не волновали они их вовсе. Джо, прижавшись к стене, пыталась

размеренно дышать и унять дрожь в теле. Она кусала нижнюю губу, превозмогая боль в

руке, что взорвалась нетерпеливым вулканом. По локтю, под тканью комбинезона, потекла

теплая кровь – рана раскрылась.

«Проклятье!» – Ругнулась Джо. Ее сердце билось настолько сильно, что, казалось,

вот-вот кто-нибудь услышит. Она уже была готова ринуться вперед при приближающейся

опасности. Черт, Джо готова была достать нож-бабочку и защищаться. Умирать она была

не готова. Нет, черт, умирать – нет.

Когда бездомные перестали шуршать своими покрывалами, и послышалось тихое

сопение, Джо продолжила путь.

Обойдя дом с другой стороны, она рисковала наткнуться на хозяев, но в

сегодняшнем мире бездомные куда опаснее тех, у кого есть какой-никакой кров, хоть что-

то, что еще ценно. Джо юркнула под крыльцо, а затем рванула к следующему дому. Она

осмотрелась. Прислушалась. Дальше был ее дом. Что в нем? Кто в нем? Жива ли Сильвия

– вопросы, что мучали ее. Джо понятия не имела, к чему может прийти и что делать

дальше. Она думала лишь о том, что обязана знать, даже если знание будет стоить ей

жизни. Тогда она умрет здесь, в своем доме, рядом с сестрой. Здесь, где родители

обнимали их на ночь и укладывали в одну постель. Здесь, где царила любовь и счастье, где

отец учил вырезать ножом по дереву. Где мать рассказывала тихим голосом сказки. Но

сперва им придется изрядно попотеть, чтобы стереть ее с долбанного клочка земли.

На улице все так же тихо. Время от времени с разных сторон доносятся чихание и

кашель, но это даже на руку. Так Джо хотя бы примерно может определить безопасное

расстояние вокруг. Теперь она не спешила. Боялась. Страх не сумел сковать ее крепкими

оковами, но стеснить движения – да. Это ему все еще было под силу. Каждый шаг, что

приближал к боковой стене дома, был осторожен, словно эта ветхая хижина может

взорваться, если что-то пойдет не так. Она приставляла одну ногу к другой и

осматривалась, но улицы были по-прежнему пусты. Еще шаг. И еще. Тело пробивала

дрожь, мурашки пробежались по коже, а открытая рана взорвалась противной болью. Рука

висела, словно лишенная жизни, лишь подергиваясь от движений девушки. Даже избитое

лицо в ссадинах на лбу, щеке и разбитой, чуть припухшей губой дало о себе знать.

Джо прильнула спиной к стене, будто хотела слиться с ней воедино. Прислушалась.

В доме стояла тишина. Ни шуршаний, ни ругани Сильвии, а уж она-то постоянно ворчала

или громогласно мучилась от ломки. Сердце Джо в страхе затрепетало. Стены были

тонкими, почти картонными и услышать можно многое.

Было бы что…

Когда она подошла к двери, владеть своим телом в полной мере было тяжело. И все

же Джо заставила себя взять нож-бабочку, быть готовой.

Надавив на дверь, та быстро распахнулась, сперва, открыв мир дома, а затем

закрывая его. Джо выставила руку с ножом, останавливая дверь, и вошла внутрь. Ничего,

абсолютно ничего не изменилось за время ее отсутствия. Тем утром, когда она уходила в

поля на работу, Сильвия швырнула в Джо тарелку. Та, ударившись о косяк, разлетелась в

дребезги. Осколки так и валялись рядом со входом. На столе лежал кусок недоеденного,

уже черствого хлеба, рядом стояла чашка, из которой пила Джо. В доме температура была

такой же, как и на улице – Сильвия не топила печь. Мешок с крупой, не тронутый, стоял

на месте. Джо прошла дальше, к комнате сестры, и толкнула дверь. Сильвии не было и