Владимир Васильев - Забытая дорога

- Но мы этого даже не предполагали, считая, что перстень Гурьева в Сибири. И пошли по неверному пути. На самом же деле у нас не хватало перстня Клауса Морке, который, как мы считали, давно был у нас в руках. Найти его в который раз помог случай.

Багдасаров задумчиво провел ладонью по волосам.

- Я еще подумал, не слишком ли много случаев помогало мне в поисках? Словно вел кто-то сквозь туман и неизвестность.

- Разве это плохо? - тихо спросил Ромка.

- Кто знает? - неопределенно отозвался Багдасаров после недолгой паузы.

- В общем, когда я вернулся из Киева домой, - возобновил он рассказ, - меня ждало письмо. От кого, думаешь?

- От женевского торговца? - храбро предположил Ромка.

Багдасаров улыбнулся и покачал головой.

- Нет. От моего сослуживца - Леокса Тита. Помнишь?

Ромка кивнул.

- Так вот. Леокс теперь живет в Таллине. Работает в порту. Этой весной он заметил на шее одного иностранного моряка цепочку, а на цепочке...

- Перстень! - догадался Ромка.

- Два перстня, - поправил Багдасаров. - Целых два!

- Как два? - опешил Ромка. - Их же семь! А получается уже восемь!

И подумал: "Снова восемь! Магическое число!"

- Вот и я так же удивился. Леокс познакомился с моряком. Его зовут Эрвин Гийс. А девичья фамилия его бабки, - Багдасаров сделал паузу, Морке.

- Морке, - выдохнул Ромка. И повторил: - Морке.

- Да, Морке. Он служит матросом на судне, которое ходит по маршруту Антверпен - Таллин. Поэтому он часто бывает в Таллине.

- И ты помчался в Таллин, в Эстонию?

- А что оставалось делать? Мы с Димой собрались и живо уехали. Четыре дня назад Гийс, вместе со своим судном, разумеется, пришвартовался в Таллине. Мы за него взялись. Леокс еще раньше пытался уговорить его обменять или продать перстни. Но тот неожиданно уперся, заявив, что если и продаст когда-нибудь, то только человеку, собирающему их. Я его все же уломал, хотя он упирался донельзя.

Тут-то и началось самое интересное. Перстни Гийса значились под номерами шесть и два. Я поинтересовался - откуда они? Тот ответил, что это семейная реликвия, передающаяся по наследству - стандартный расклад, значит правда. Истории перстней Гийс не знал, но догадывался, что их несколько штук. У него возникла смутная идея сделать себе целое ожерелье. Гийс в первые часы даже пытался склонить меня к продаже моих перстней. Боже, как я с ним намучался, пока уболтал!

В общем, теперь у меня было восемь перстней, среди них два вторых. Я обратился к одному старому искушенному ювелиру, и оказалось, что... Багдасаров вдруг замолчал.

- Что? - не выдержал Ромка.

- Что перстень Яна Вылчека, присланный мне из Польши - поддельный.

Ромка ошарашенно фыркнул, всем своим видом показывая: "Вот это да!"

- Да, подделка. И подделка настолько искусная, что внешне их практически не отличить, все подогнано до микрона. А различаются они вот чем: настоящие перстни изготовлены из сложнейшего сплава, который и в наше-то время получить непросто, а тогда и вовсе невозможно...

- Когда - тогда? - перебил Ромка.

- В середине восемнадцатого века. Когда сработали поддельный перстень, - ответил Багдасаров. - Видишь ли, он изготовлен знаменитым ювелиром-фальшивомонетчиком Уильямом Кроу, настолько искусным, что вскоре подделанные им драгоценности стали цениться не дешевле, чем настоящие, чем оригиналы. Так что этот перстень тоже солидная редкость.

- А поляки тебе его так, за здорово живешь, отослали? - ухмыльнулся Ромка.

- Выходит так, - пожал плечами Багдасаров. - Но вернемся к нашим баранам... Так вот, в сплаве поддельного перстня начисто отсутствует иридий, в настоящих же перстнях и металле оправы замка иридия довольно много. И камень: в настоящих перстнях, ну и замке, конечно, какой-то необычный минерал со странной кристаллической структурой, редкими примесями и анизотропными свойствами. В подделке - самый заурядный александрит, правда до неправдоподобия похожий на этот самый минерал.

- Вот она, подделка, - Багдасаров протянул Ромке перстень, на первый взгляд ничем не отличающийся от остальных. - И вновь нам остается только гадать кому и зачем понадобилось подделывать такой перстень.

- Чем дальше заходит эта история, тем больше в ней темных мест, заметил до сих пор упорно молчавший Дима. Ромка никогда не понимал говорит ли он серьезно или шутит. Не понял и в этот раз.

Багдасаров тем временем открыл дипломат и поставил на стол завернутый в хрустящий целлофан замок и коробку с перстнями. Теперь все семь ее ячеек были заняты.