Роберт Силверберг - Замок лорда Валентина. Хроники Маджипура

«Выше все было бесплодно».

Сад удивительных деревьев-халэтинг окружал подножье из полированного черного монумента, взметнувшегося ввысь.

Двое суток они провели в Амблеморне, после чего спустились по Долине Клайга к местечку под названием Чиселдорн. Там на краю мрачного и густого лесе в поселке жили несколько тысяч человек, переселившихся сюда из больших городов Горы. Они жили в шатрах, сотканных из черной шерсти диких блавсов, которые паслись на заливных лугах у небольшой речки и делились помаленьку своими шкурами со своими соседями. Кто говорил, будто они чародеи и колдуны, кто уверял, будто они бродячее племя Метаморфов, сумевшее избежать древнего изгнания своего рода с Альханроэля, и которое вынуждено теперь постоянно носить человеческий облик; правда же, подозревал Валентайн, заключалась в том, что народ этот просто отвратительно себя чувствовал в мире торговли и наживы, каким был Маджипур, и это заставляло их жить своей отдельной общиной.

Поздним полуднем они с Вориаксом добрались до холма, с которого увидели лес Чиселдорна, и сразу за ним деревню черных Шатров. Лес выглядел неприветливо: низкие и толстоствольные деревья-пингла с прямыми ветвями, росшими под самыми разными углами, тесно переплетались, образуя плотный балдахин, не пропускавший свет. А десятистенные шатры деревни, занимавшие обширнейшие пространства, походили на огромных насекомых необычной, но строго геометрической формы, замерших на мгновение перед тем, как продолжить свою неостановимую миграцию через местность, к которой были совершенно безразличны. Валентайн всегда испытывал большое любопытство к Чиселдорнскому лесу и его жителям, но сейчас, когда он добрался сюда, он почему-то уже не так страстно стремился проникнуть в их тайны.

Он смотрел на Вориакса и увидел на лице брата те же сомнения.

— Что будем делать? — спросил он.

— Ну, по-моему, лагерь разобьем здесь, а поутру съездим в деревню, поглядим, какой прием нам там окажут.

— Неужели ты думаешь, что на нас нападут?

— Нападут? Сильно сомневаюсь. По-моему, они миролюбивее многих наших знакомых. Просто, к чему навязываться на ночь глядя, раз и сами мы не хотим? Почему не уважить их стремление к одиночеству? — Вориакс указал на песчаную косу у реки. — Как, по-твоему, может, поставим лагерь здесь?

Они спешились, пустили маунтов пастись, распаковали мешки и принялись готовить ужин. Когда они собирали хворост для костра, Валентайн заметил:

— Если бы Властитель Малибор охотился за какой-нибудь тварью в здешних местах, интересно, что бы он подумал насчет уединенности здешних жителей, вернее, что бы подумали они.

— Ничто бы не помешало Властителю Малибору охотиться.

— Точно. И философские мысли его никогда не переполняют. Я думаю, ты будешь гораздо лучшим Венценосцем, Вориакс.

— Не говори глупостей.

— Это не глупости, а здравое мнение. Любой согласится, что Малибор профан в государственных делах. И когда ты…

— Замолчи, Валентайн!

— Ты будешь Венценосцем, — убежденно произнес Валентайн. — К чему притворяться? Это наверняка произойдет, и скоро. Тупверас очень стар. Малибор переберется в Лабиринт через год-другой и, несомненно, провозгласит нового Венценосца; так как человек он не глупый, го…

Вориакс ухватил Валентайна за руку и сжал ее, в глазах его читалось раздражение.

— Такая болтовня добром не кончится. Прошу тебя, перестань!

— Только одно…

— Я больше не желаю слышать измышлений на тему, кто будет Венценосцем.

Валентайн согласно кивнул.

— Нет, не измышления, а вопрос брата к брату. Я почти все об этом думаю. Я больше не стану говорить, что ты будешь Венценосцем, но я очень хочу узнать — хочешь ли ты сам быть Венценосцем? Хочешь ли ты сам нести такое бремя на своих плечах?

После долгого молчания Вориакс ответил:

— От этого бремени никто не сможет отказаться.

— Но ты хочешь?

— Если судьба предопределит его мне, разве я смогу сказать нет?

— Ты уклоняешься от ответа. Посмотри, какие мы сейчас: богатые, счастливые, свободные. И никакой ответственности, как при дворе. Мы можем делать все, что нравится, ехать, куда заблагорассудится, например, на Остров Снов или на Зимроэль поохотиться на Канторских Болотах — все, что угодно! Лишиться всего этого ради венца звездного взрыва?

Возможности ставить подписи под указами? Совершать грандиозные шествия со всеми этими публичными речами и выступлениями, и в один прекрасный день упокоиться на дне Лабиринта — стоит ли, Вориакс? Неужели ты хочешь этого?