AISI - Где обитает душа

Я стояла на красном песке. Колючий ветер лениво царапал тело невидимыми песчинками. Раскинувшийся перед глазами пейзаж нельзя было спутать ни с чем. Это была пустыня. Слева от меня полностью занесенное песками плато, с гребнями песчаных дюн. Справа были какие–то мелкие скальные образования, чем дальше, тем выше поднимающиеся над остальным пейзажем. Похожие на наметенные песком монументы на фоне сине–фиолетового неба без единого облачка. Все плато, насколько хватало зрения, было усыпано частями чьих–то тел и неизвестных механизмов. И песок, которой жег ноги, был красным не только из–за примесей элементов содержащихся в нем. Все плато скалистой пустыни было буквально залито кровью. От него шел тяжелый смрад тлеющей плоти. И только сейчас я поняла, что не знаю, ни что здесь произошло, ни что произошло со мной. Но произошло что–то настолько страшное, что даже животные падальщики до сих пор боялись начать свое пиршество. Также поняла и то, что не знаю, кто я и куда мне идти.

Осторожно, чтобы не сильно поранить ноги об острые обломки, я начала двигаться параллельно скале, в ее тени, держась за нее ладонью вытянутой руки. Солнце стояло так высоко и казалось таким жестоким, что я начала сомневаться дойду ли куда–нибудь до заката. И не представляла, что буду делать ночью, какие твари могут меня выследить. Очень хотелось пить. Я просто шла, чтобы идти. Чтобы не останавливаться и не позволять растерянности и страху полностью завладеть мной. Я не знаю сколько времени шла в таком состоянии апатического безразличия и равнодушия к себе и ко всему происходящему вокруг. Пока вдруг до меня не донеслись чуть слышные, но хорошо различимые резкие человеческие голоса. По мере приближения к ним мне пришлось изменить первоначальный маршрут и углубиться в одну из расщелин, внутрь скального лабиринта. Голоса звучали все громче и отчетливей. Сначала я не понимала их. Но потом до меня стало доходить, что эти люди смеялись и шутили, их шутки были грязными. Это были или солдаты, или мародеры. Но у меня не было выбора. Самое странное, что я их не боялась.

Не испугалась и тогда, когда из–за камней навстречу мне выскочили двое вооруженных людей. И еще несколько, сразу смолкнув, остались за камнями:

— Т..твою мааать! Ты кто? — явно ко мне обратился один из людей, одетых в пятнистую военную форму.

Пара дозорных настороженно приблизилась ко мне, тыча дулами автоматов в мою обнаженную грудь. Только сейчас я осознала тот факт, что на мне нет абсолютно никакой одежды. Машинально я провела рукой по волосам, вызвав резкие движения нацеленного на меня оружия. Волосы были. Короткие, до плеч, мягкие, но спутанные. И заполненные песком.

— Я ничего не помню, — наконец выдохнула я, подивившись своему тихому и спокойному голосу. Я не помнила даже его, — Совсем ничего. Я не помню кто я.

Видимо мое появление вызвало некоторый ступор среди военных, они начали тихо переговариваться. Не отводя нацеленного на меня оружия. Но потом все тот же, кто говорил со мной раньше, произнес:

— Пойдешь с нами, командир разберется.

И я пошла за ними в скальное укрепление. Народа там было не так уж и много. Около 50 человек мужчин и несколько женщин. Детей и животных нигде не было видно. Не беженцы. Мародеры или солдаты. Некоторым казалось удивительным появление голой женщины на линии боевых действий среди песка и камней. Некоторых это настораживало. Некоторые проявляли плотский интерес, их жадные взгляды ползали по мне тяжелыми липкими щупальцами. Кто–то не снижая тона предлагал надругаться надо мной и убить. Чтобы никого не провоцировать я молча забилась подальше в какой–то неширокой расщелине. Скорчилась там на коленках и старалась привлекать к себе как можно меньше внимания. Одновременно пытаясь найти что–нибудь подходящее для отпора или самоубийства. И ждала лидера. Я знала, что среди этих людей его не было.

Он пришел в компании по–военному одетых женщин. Высокий, как и половина из находящихся здесь мужчин, но его короткие волосы отличались от всех выжженно–белым цветом. Выражение его загорелого лица было ледяным, еще более усиливали этот эффект холодности полупрозрачные льдинки голубых глаз. Правильные утонченные черты, лоб высокий, безупречное и даже какое–то почти бездушное лицо человека, которому плевать, стреляет ли он в спину или в лицо и кто станет его жертвой. Но я его не боялась. Потому что его боялись все остальные. Если он скажет мне жить, я буду жить. И я молча ждала его решения. Подойдя ко мне, он ровным голосом произнес сразу для всех: