Валерий Быков: Книга власти.

* * *

Я услышал грозное рычание, и тут же, не оборачиваясь, бросился бежать со всех ног. Рысь преследовала меня, крупная рысь килограмм на сорок. Я не видел её, но слышал, как она несётся за мной через лес, она не отступала, а до реки бежать далеко, я бегаю быстро, очень быстро, но рысь тоже. Я понял, это конец, смерть, изгою не место в этом мире, я маленький, ребёнок, что я могу без помощи других? Это смерть. И вот, впереди камни, и она догоняет и вот-вот догонит, до хищника буквально три шага, он позади меня, я понял всё конец. Прыгнул на камни, схватил первый попавшийся булыжник на килограмм массы, и рысь вцепилась мне в спину, разрывая мою тонкую кожу своими мощными когтями, я с разворота со всей силы ударил булыжником ей прямо в голову. Удар был сильным и очень сильным, я вложил в него свою последнюю надежду выжить, брызнула кровь и уже мёртвая рысь навалилась на меня, сбив с ног. Я отпихнул её от себя ногами, и, зажав раны, отполз в сторону, кровь текла из спины, она вся была располосована, жуткие раны. Никогда не забуду этот момент, я тогда впервые посмотрел в лицо смерти. Отполз в сторону на листья и затих. Рысь лежала рядом в двадцати шагах, большая, пятнистая, подрагивая от рефлексов умирающего тела.

Так я и пролежал всю ночь около своей смерти, и если бы меня нашёл какой другой хищник, я не смог бы защититься. Кровь остановилась ближе к полночи, я потерял много крови, мелко дрожал, и мне было холодно, но никто не пришёл мне на помощь, так и лежал в липкой луже собственной крови. Я знал, шевелиться нельзя иначе кровь потечёт снова, и тогда я возможно умру. Я был очень слаб, мне было плохо, но я не спал. Хотелось есть, и особенно хотелось пить, но никто мне не поможет, надо полежать, собраться с силами, а потом спрятаться пока не заживут раны. И ни один зверь не должен выследить меня, иначе смерть. Тем более, здесь в лесу живут весьма крупные хищники, львы не заходят в лес далеко, и живут на краю леса в поле и холмах, но вероятность столкнуться с крупной кошкой велика.

Наступило утро, хищники ночью меня так и не нашли. Я поднялся, съел кусок рыси и побрёл в свои владения. Мне было плохо, я был ранен, я не был уверен, что проживу при таких ранах долго. Сейчас главное найти убежище, попить и поесть, а потом как-то пережить ближайшую неделю, и не стоит идти к своим сородичам, последнее время они относились ко мне особенно плохо, и я всерьёз опасался, что раненого меня они могут просто добить. Но у меня есть хорошее дерево, удобная позиция с острой палкой и небольшим запасом всего, сейчас главное попить и поесть, потом забраться на то дерево и уснуть. Я сильный, я выживу, жизнь много била меня, и я смогу.

* * *

К десяти годам я стал опытным охотником, сильно вырос и окреп, изготовил своё собственное длинное копьё с наконечником из камня. Причём, моё копьё было изготовлено много лучше и искуснее, чем оружие моих соплеменников. Я долго старался, искал подходящий камень без трещин, потом сверлил в нём дырку и затачивал острые края, что могли убить любого хищника. Теперь у меня было много плантаций по всему лесу, так чтобы не привлекать внимания соплеменников, я много ел, и почти никогда не был голодным. Правда, ростом я не вышел, потому что рос медленно, я знал, многие мои сверстники с которыми я рос рука об руку, уже были высокими и сильными воинами на голову с лишним выше меня. А я до сих пор был маленьким и слабым, но сейчас я окреп по сравнению со своим детским возрастом. И теперь, используя свою одежду, мог убить рысь, волка или любого другого не очень крупного хищника даже не поцарапавшись, в связи с чем жить стало безопаснее. И да, одежда моё изобретение, толстая кожаная шкура в два слоя, что защищала от когтей и зубов, ходить в ней жарко, зато куда безопаснее. И поскольку я жил один и ходил по лесу также один, то приходилось выбирать между одеждой и опасностью быть поцарапанным и покусанным. Клыки и зубы могли пробить мои шкуры, но в них отбиваться проще. Остальные же мои соплеменники всегда ходили голыми, и это большое их упущение, плотный кожаный костюм куда безопаснее, чем тонкая человеческая кожа. Хотя конечно, от крупного льва медведя или саблезубого тигра моя кожаная защита не спасёт.

Теперь я часто охотился на мелкую дичь, убивал, ел сырое мясо. Надо мной перестали издеваться соплеменники, потому что я ушёл подальше в лес от родного племени, и теперь просто не позволял им выслеживать себя. Я жил, был счастлив и получал удовольствие, не чаще раза в неделю забредал во владения моего племени и смотрел, как они живут, ничего особо не менялось. Они даже уже почти забыли обо мне. Я редко приближался к ним, они не видели меня, а всё что невидимо для примитивных животных не существует, это мне давно известно. И всё же, я не хотел жить один, иногда мне хотелось вернуться к ним, не потому что они любили и уважали меня, а просто одному скучно. Я хотел... Или не хотел? На самом деле сам не знаю.