Борис Воробьев - Шествие динозавров

— Вот такие плечи и вот такие челюсти, — увлекается Ратмир. — А как они любили своих женщин! А как они обходились со своими врагами!.. И однако же, не знаю, как Нуны, — спохватывается он, заметив пламень профессионального интереса в моих глазах, — а вот нас с тобой, славян, как этноса, и в проекте не существует…

— …а шустрые зигган уже помазали на царствие самодержца Луолруйгюнра Первого, Солнцеликого, — вворачиваю я. — Где вы разыскали этот замечательный анахронизм?

— Что вас смущает? — хмурится Нуна. — То, что мы называем данную политическую организацию империей, а Луолруйгюнра — императором? Это же условность! И менее одиозно, нежели «деспот». Нужно было ввести какое-то обозначение…

— Империям по штату полагаются колонии, — продолжаю я.

— А они есть, — уверяет Ратмир. — Зигган уже сплавали в Китай и Африку. Побывали в Австралии, но не нашли там ничего примечательного, кроме кенгуру и новозеландских моа. Каковыми и украсили императорский зверинец. Привезли было гигантского сумчатого муравьеда, но тот сдох без приплода, а что касается моа, так ты их сам увидишь.

— Между прочим, в стольном граде Лунлурдзамвил проживает около сорока тысяч народу, — прибавляет Нуна. — По тамошним временам это не просто город. Мегаполис!

— «Саратов-12»! — поддакиваю я.

— А в Йолрни, столице южной провинции Олмэрдзабал, не менее тридцати тысяч, — упрямо продолжает Нуна. — Имперская почта доходила до границ материка за пять суток. Потому что были прекрасные каменные дороги, отличные скороходы…

— …и закон, предписывавший за нерадение безжалостно усекать «украшения мужского чрева», — посмеивается Ратмир.

— Очень мудрый правитель этот ваш Луол… гюойнр… — замечаю я. — У меня в Ельниках — такой у нас райцентр — друг живет. Ко всяким праздникам он шлет мне открытки. Триста километров, постоянное железнодорожное и авиационное сообщение. Глядишь, недели через полторы добредают. Нам бы тот закон! Да только в наше время почта — женское занятие.

— Ельники, — бормочет Нуна. — Это не там ли в две тысячи пятом году нашей эры…

— Там, там, — бесцеремонно обрывает ее Ратмир. — Но к делу это не относится.

Нуна производит над картой легкий всплеск ладошкой, и масштаб укрупняется настолько, что различимы отдельные дома.

— Императорский дворец Эйолияме, — показывает она, наклоняясь над столом. — Я с усилием отрываю взгляд с выпрыгнувших на волю ее смуглых острых грудей и отдаю внимание карте. Гранит, отделка мрамором. Колоннады и террасы. Восемьдесят две комнаты и залы. Общая площадь первого этажа — двадцать гектаров.

— А есть и второй этаж?

— Есть. Под землей. Лабиринт Эйолудзугг. Разветвленная сеть ходов и помещений, большая часть из которых — тайники. Должны быть сообщения с заброшенными каменоломнями. К моменту воцарения Луолруйгюнра точная карта лабиринта утрачена, и никто до конца не знает всех его закоулков. Естественно, об Эйолудзугг ходят мрачные легенды. Вампиры, чудовища: Ночная Страна Рбэдуйдвур, Черное Воинство со своим императором Бюйузуо Многоруким…

— А минотавра они там не пасут?

— Пожалуй, нет, — говорит Ратмир. — Во всяком случае, твои предшественники ничего о том не докладывали. А вот байка о Бюйузуо имеет реальные основания. Видишь ли, Славик, флора и фауна Опайлзигг в силу изначальной изолированности материка весьма необычна. Многие биологические формы, давно вымершие на больших континентах, здесь уцелели. Скажем, Австралия уберегла своих сумчатых. Опайлзигг же оказалась последним прибежищем древних гигантских хелицерат. Главным образом тупиковые ветви. По понятным причинам совершенно неведомые вашей науке.

— А кто это — хелицераты?

— Узкий специалист, — печально кивает лысиной Ратмир. — Познания в биологии на уровне так называемой средней школы. То есть никаких.

— Вот этого не надо! — протестую я. — Не пытайтесь сделать из меня святого Георгия. Мне была предложена работа, обещаны впечатления, и я согласился работать, а не совершать подвиги. Если речь идет о каких-нибудь драконах…

— Какие драконы?! — строит невинные глазки Ратмир. — Я, конечно, принимаю во внимание твое крайнее невежество в естественных науках, но даже ты обязан знать, что драконы, сиречь динозавры, вымерли оч-чень давно.

— А эти ваши… хелицераты, однако же, не вымерли!

— Не вымерли, — с готовностью подтверждает плешивый злыдень. — И поныне процветают. Правда, измельчали. Так это характерно для всех скотов и птиц небесных, и зверей полевых. Разница лишь в том, что одни мельчают физически, а другие духовно.