Людмила Миловацкая - Принявшие Дар

Все началось неделю назад. В тот день он много и хорошо поработал. От усталости ныла спина, слегка кружилась голова. Сразу вспомнилось, как давно он не покидал свою мастерскую, захотелось выйти на воздух, пройтись по городу.

Бродя по центральным улицам, Лоренс подолгу останавливался перед работами Переселенцев Первой волны. Созданные ими образцы архитектуры, живописи, скульптуры поражали воображение разнообразием идей и средств выразительности.

Площадь Неиссякаемого Творчества с постоянно обновляемой экспозицией его разочаровала. Новых сооружений было как никогда мало, а те, что появились, нельзя было назвать образцами Высокого Искусства.

«Ни одной свежей идеи! А ведь когда-то за право здесь выставиться боролись лучшие художники планеты», – с досадой недоумевал он. Его еще что-то смущало. Ну да, конечно, город заметно опустел. Совсем недавно на этой площади с трудом можно было протолкнуться. Похоже, одно из преимуществ их совершенного мира оборачивается неприятной стороной.

Альдеон существовал в условиях двух разноскоростных потоков времени. Настроившись на вибрацию определенной чистоты, можно оказаться в любом периоде своей жизни, переживать одно мгновение неопределенно длительное время. Это давало возможность в полной мере почувствовать глубину, значимость момента, понять его смысл.

Но за последнее время слишком большое число художников возвращалось в прошлое. Исчезнув из основного потока событий, известные всему миру Мастера пребывали там все дольше, рискуя навсегда остаться добровольными пленниками времени.

Размышляя о причинах столь странного и печального факта, Лоренс, незаметно для себя, прошел всю Парковую зону и оказался у стен мастерской Милиоки.

Ощутив импульс мыслетворчества, Лоренс замедлил шаг. То, над чем работала Милиока, удивительным образом совпадало с его настроением. Это обстоятельство давало ему право предложить свое сотрудничество, Лоренс приблизился к дому. Широкие окна позволяли увидеть небольшой, с зеркальными стенами белый зал. Единственное его украшение – высокие напольные вазы с ветками цветущих деревьев.

Лоренс прислушался к хрупким, прозрачным звукам музыки. Танец девушки – под стать им. Точно рассчитанные, чеканные движения танцовщицы завораживали. Они следовали одно за другим, чередуясь с отдельными, зафиксированными, выверенными позами. Лоренс получал огромное эстетическое наслаждение от пластики ее тела, от танца, но сюда примешивалось еще что-то, что беспокоило и мешало сосредоточиться.

Внезапно танец прервался, сама собой затихла и музыка. Милиока встала, вскинула лицо вверх, а потом, закрыв глаза и раскинув руки, стала медленно кружиться. Темп кружения постепенно убыстрялся. В ушах послышались отрывки дикой, но при этом неожиданно красивой мелодии. От этой музыки мысль теряла ясность. Вдруг, наступив на краешек длинного платья, Милиока потеряла равновесие и упала.

Лоренс забеспокоился. Большинство жителей Альдеона в той или иной степени обладали способностью целительства. Но, потеряв сознание, девушка могла оказаться совершенно беспомощной.

Лоренс решительно шагнул к дому, поднялся на невысокое крыльцо, распахнул ажурные створки двери и замер от удивления: Милиока, сидя на полу посередине комнаты, смеялась. Смеялась! Такое он видел лишь на старых видеозаписях. Первые переселенцы Альдеона еще позволяли себе подобные выходки. Но чтобы современный человек, Мастер… …Не веря своим глазам, Лоренс потряс головой.

Милиока, почувствовав присутствие постороннего, неловко поднялась и тихо спросила:

– Чем обязана появлению столь высокого гостя?

Выслушав объяснения Мастера, девушка поблагодарила его за заботу.

– Еще раз приношу извинения за непрошеное вторжение, – поклонился Лоренс.

Он собирался уйти, но в это время на середину комнаты упал широкий луч света. Отразившись в многочисленных зеркалах, он, как в фокусе, сосредоточился на фигуре Милиоки. Лоренс остался стоять, не имея сил оторвать взгляд от девушки. Так близко он видел ее впервые. Ее нельзя было назвать красавицей в полном смысле этого слова…. Линии ее тела и черты лица не были совершенными, но в совокупности эти недостатки составили неподражаемое очарование. Собранные в замысловатую прическу пепельно-русые волосы, жемчужно-розовые губы на словно светящимся изнутри лице и глаза. …Глаза – цвета неба, изумрудно-зеленые.

Между тем на лице девушки появились признаки удивления и недовольства. Слегка поклонившись, Лоренс поспешно покинул мастерскую.