Василий Лягоскин - Каменный гость. Пятая книга о Серой Мышке

Он бросил быстрый взгляд на своего заместителя, майора – словно завершая полемику, в которой сам утверждал, что траты на заложников совершенно бессмысленны; что агент три нуля один, если потребуется, отринет свои душевные привязанности – если они у ней вообще есть.

– И в основном ты прав, – с редкой для нее ноткой грусти подумала Наталья, – надо будет для дела – переступлю через них, не сомневаясь. Но сначала сделаю все, чтобы спасти. А что касается майора… это ты, парень, никак не можешь забыть меня в образе гейши. Учтем…

– Теперь перейдем к основной страховке, госпожа Руфимчик, – полковник предпочел обратиться к ее израильской ипостаси, – надеюсь, вы не откажете нам в некоторых достижениях в области микроэлектроники?

Наталья не ответила; во-первых, потому что в пересохшем горле уже неприятно першило; голова затекла и в висках начали стучать молоточки. Она направила часть своего внимания на аутотренинг, на комплекс упражнений внутри себя, который не требовал движений. Во-вторых, отвечать на риторические вопросы она не сочла нужным. Полковник отчего-то довольно кивнул, и продолжил:

– Сейчас вас, госпожа, напичкают самой совершенной аппаратурой; металла в ней не будет ни грамма, так что летать самолетами вам не возбраняется. Специалисты в другой сфере обеспечили неизвлекаемость аппаратуры. Первая попытка – и мгновенная смерть. Или от микрозаряда взрывчатки рядом с сердцем, или от смертельно инъекции яда; таких «подарков» в вашем теле будет не один десяток. Даже я не знаю, где все они будут расположены. Скажу честно – извлечь ее из вашего тела не сможем даже мы. Так что придется вам, госпожа, до конца своих дней носить оборудование стоимостью в несколько миллионов долларов. А вот сколько этой самой жизни осталось, зависит только от вас! Я понимаю (еще один взгляд на майора), что в вашем характере – русском, а не израильском, есть такая неприятная черта, как жертвенность. Так что вы можете попытаться решить вопрос прямо здесь – окончательно и бесповоротно! Вот тогда я вам обещаю – все эти люди (он показал на зеркало сверху) умрут медленной мучительной смертью. В этом и заключается эта страховка. Живы вы – живы они! Вы выполняете наше задание; даже ценой собственной жизни – всех ваших знакомых, включая семью так называемого главы клана Тамагути, отправят домой целыми и невредимыми. Договорились?

И опять Наталья не ответила. Не потому, что вопрос опять был риторическим. Просто она решила, что ее ответ не понравится полковнику.

– Нет! – ответила она скорее самой себе, – не договорились. Потому что тебе не понять такого простого русского выражения: «Безвыходных ситуаций не бывает». И пытаться «решить вопрос прямо здесь» я не буду. Уж если действительно решу уйти, как ты говоришь, окончательно и бесповоротно, постараюсь захватить за этот поворот побольше врагов. Тебя в первую очередь.

– Молчание – знак согласия, – полковник совершенно неверно расценил ее нежелание отвлекаться от простейшего аутотренинга, – теперь слушайте задание; точнее, первую его часть…

Первая часть – плотная опека теневого властителя большей части западной экономики Соломона – не вызвала у полковника Крупиной отторжения. Она и сама собиралась заняться этим, но – только с третьего ноября, как и определил сам «фигурант». По поводу сроков японские службисты и их новый «агент» немного поторговались, но Наталья настояла на своем, не вдаваясь в «магию» этой даты. Полковник, наконец, кивнул, и нехорошо улыбнулся:

– Я вполне разделяю чувства адмирала Ватанабэ, – сообщил он Мышке, не вызвав у последней ни грана удивления; она его вполне понимала, – но пачкать руки о ваш немного съехавший на бок нос не буду. Но от небольшой компенсации не откажусь. Как бы ни были малы наши приборы, обычными иглами здесь не обойтись. А затраты на обезболивание агентов бюджетом нашего отдела не предусмотрены.

Он улыбнулся теперь уже совсем издевательски – по крайней мере, так решил сам. Наталье же мимика его лица совершенно не интересовала; сейчас и ее тело, и сознание было в полной гармонии со вселенной; ничто не могло поколебать спокойной уверенности Мышки в благополучном будущем. В искусстве контролировать собственные тело, разум и чувства ей не было равных. Даже мудрый учитель Ню Го Лай признавал ее превосходство. Теперь же частичка разума, специально отряженная для фиксации происходящего вокруг, спокойно наблюдала, как майор вышел из комнаты, и как почти сразу же трое японцев в белых халатах вкатили тележки с аппаратурой и устрашающего вида медицинскими инструментами. Последние напомнили Наталье кадры из незабываемой комедии про кавказскую пленницу. Здесь, пожалуй, шприцы были даже побольше, чем тот, который приготовили в фильме для Бывалого. Да еще и доктор; точнее, манипулятор этими инструментами, больше подходящими для ветеринара, «любезно» комментировал свои действия.