- Не трогайте! - крикнул Новиков, расширив глаза.
Сергей Сергеевич улыбнулся: - Тяжелое, не поднять... - Он вдруг заторопился куда-то, бросил на ходу: - Я сейчас....
Новиков последовал за беспокойным своим товарищем.
Не нравилась ему улыбка Резницкого. Он с трудом догнал биофизика в полумраке подземного зала. Светильников здесь нигде не было видно, непонятно, откуда шел неровный, несильный свет. Резницкий стоял посреди зала и смотрел на аборигена, неподвижно висевшего в воздухе. Шерсть аборигена отсвечивала сединой, глазки были закрыты. Как он держался в воздухе?..
- Уж не чучело ли? - спросил Новиков.
Не получив ответа, он оглянулся и увидел, что Резпицкпй опять целеустремленно направился куда-то в сгущающуюся тьму. Что за скверная манера! Новиков кинулся было за ним, но тут аборигены гурьбой повалили к выходу, перерыв у них был, что ли, и Новиков попал в самую гущу толпы. Он принялся расталкивать аборигенов локтями, они сносили это безропотно впрочем, если и роптали, то все равно Новиков не смог бы услышать. Плотный поток бурых мохнатых тол повлек его к выходу. Опять пришлось спотыкаться на льду, издырявленном ямками. Новиков обхватил за шеи двух аборигенов, идущих впереди, и поджал ноги. Аборигены покрутили головами, наверно, это не очень им понравилось, но продолжали идти вверх, потому что сзади их подпирали, и так Новиков благополучно выбрался на поверхность.
Он отошел в сторонку и стал выжидать, пока из норы вылезет последний, чтобы снова спуститься и разыскать Резницкого. Но внимание его привлекла странная церемония.
У гнутого столбика с ребристым набалдашником выстроилась длинная очередь. Там стояли двое гладких, и мохнатые аборигены, подходя один за другим, выплевывали изо рта к их ногам желтые кружки. Затем сдавший жетон (так уж решил Новиков, что это жетоны) приваливался животом к столбику, упираясь пряжкой в набалдашник. Постояв так с минуту, абориген отходил, уступая место следующему.
Медленно, безмолвно двигалась очередь в сумеречном свете дня, росла горка желтых жетонов. К столбику приблизился абориген с белым треугольником на лбу, он шел с видимым трудом, вцепившись в руку соседа. "Смутьян, что ли?" - подумал Новиков, приглядываясь. Но у других тоже были отметины на лбах - поди разберись тут.
Абориген доковылял до столбика и выплюнул жетон.
Но двое гладких, наблюдавших за порядком, стали перед ним, загородив собою столбик. С десяток мохнатых аборигенов придвинулись к Смутьяну - если это был он. Смутьян, цепляясь за соседей, еле держался на ногах, и так они стояли несколько минут, толпа мохнатых против двух гладких. Наверно, они жестоко препирались, может быть, с руганью и оскорблениями.
Вдруг Смутьян качнулся и пошел прямо на гладких, и остальные двинулись за ним, но тут один из гладких тоже шагнул вперед и ткнул его жезлом в пряжку на животе. Смутьян всплеснул руками и рухнул на.лед ничком. Толпа подалась назад, никто и попытки не сделал поднять упавшего, и тогда Новиков, не раздумывая, подбежал к Смутьяну и перевернул его на спину. Глазки его были задернуты пленкой, как у спящей птицы.
- Бездельники! - выкрикнул Новиков страшное земное ругательство, обернувшись к гладким. - Вы что же это бесчинствуете, людей убиваете!
Гладкие смотрели на него снизу вверх, шевеля ноздрями.
Новиков сгреб тяжелое тело Смутьяна и подтащил к столбику. Гладкие не препятствовали, только один из них проворно прикоснулся жезлом к набалдашнику столбика. Новиков отпихнул гладкого, тот вспорхнул и был таков. Второй тоже улетел.
Ругаясь, Новиков прижал Смутьяна к столбику, мохнатое тело безжизненно сползло, и пришлось немало повозиться, пока пряжка Смутьяна уперлась в набалдашник. Новиков держал его, обхватив под мышками, минуты две или три, но, видимо, было уже поздно: Смутьян не обнаруживал признаков жизни и, когда Новиков отпустил его, снова распластался на льду.
- Так, так. - Новиков обвел хмурым взглядом толпу аборигенов... Трусы вы и рабы, вот что я вам скажу. Да, рабы. Не можете за себя постоять. А, да что говорить!
Он в сердцах махнул рукой и пошел сквозь раздавшуюся толпу к лазу, что вел в подземелье.
Долго бродил Новиков по проходам и закоулкам подземелья, разыскивая и окликая Резницкого. Тут и там работали группки мохнатых аборигенов. Несколько раз он столкнулся с гладкими, они сторонились, уступая дорогу, и глядели ему вслед. Новиков устал и охрип, и очень тревожился за Сергея Сергеевича. Куда он запропастился? Зал тянулся, суживаясь и расширяясь, Новиков прошел уже, должно быть, километра три или четыре, а подземелью все не было конца.
Читать дальше