Джон Браннер - Постановки времени

Мюррей ответил на взгляд этих черных глаз и у него появилось ощущение, что его оценивают и изучают. Потом Дельгадо отвернулся и Мюррей понял, что подобное произошло с каждым из них.

- Слушайте все! - Близзард уселся за длинную сторону стола, так, что все актеры оказались перед ним. - Мануэль?

Дельгадо кивнул и обошел вокруг стола. Мюррею бросилось в глаза, какими гибкими были его движения; он взглянул на Адриана Гарднера. Действительно, Эд наблюдал за этими грациозными движениями. Мюррею захотелось рассмеяться, наверное, впервые со времени прибытия сюда, но потом он подавил этот импульс, потому что Близзард теперь снова взял слово.

- Ну, я думаю, что вы все считаете все это немного сумасшедшим, так?

Девушка по имени Хитер нервно хихикнула, а Адриан сделал какое-то невнятное замечание.

- Я уже думал об этом, - Близзард теперь больше не смеялся. Прекрасно. Сейчас нет никакого повода для этого! Этот дом не аристократический клуб, а почти идеальное место для осуществления нашего предприятия. Многие из нас видели театр в боковом крыле здания?

Близзард сделал выжидательную паузу.

- Что, только Мюррей видел его? - спросил он разочарованно. О великий Боже! Не следишь ли ты случайно за нашим разговором, а? Как вам это нравиться? Хорошо, итак, перейдем к делу.

Вы все знаете, чего мы хотим здесь достигнуть. Мы уже кое-что предприняли, хотя это было нелегко, но Мануэль уже два-три раза имел такой успех, что критики до сих пор не могут успокоиться. Многие люди были бы счастливы иметь хотя бы один такой успех, прежде чем умереть.

- Жан-Поль Гаррижо? - пробормотал Констант в нужное мгновение. Другие повернулись к нему.

- Констант, это не шутка, - сказал Адриан.

- Я тоже не имел в виду никаких шуток, - ответил Констант.

Как другие отреагировали на это? Мюррей огляделся и ему показалось, что он заметил легкую улыбку на губах Дельгадо, которая сейчас же исчезла. Он внезапно заинтересовался, что же ответит на это Дельгадо?

- Мне очень жаль, Мануэль, - прошептал Близзард автору. Дельгадо рассеяно кивнул, зажег сигарету и слегка наклонился вперед.

- Должен ли я испытывать из-за этого какие-нибудь угрызения совести? - спросил он. Он говорил на хорошем английском языке с легким испанским акцентом и американским оттенком произношения. - Вам, надеюсь, известно, что Жан-Поль не смог бы э-э... достичь успеха, если бы он не был близок к самоубийству.

Его лицо плавало в облаке дыма. Он наклонил голову вбок и еще больше напомнил Мюррею рептилию.

- Вы до сих пор еще не знали меня. Конечно, у меня есть определенные связи и некоторые из вас, может быть, видели мой фильм. Но никто из вас не видел "Три раза в раз", иначе его бы уже здесь не было. Мне нет никакого интереса повторяться. Я всегда интересуюсь чем-то новым. Послушайте, что я вам расскажу и если я так говорю, значит я приказываю вам слушать, потому что вы будете жить этим.

Мюррей нагнулся вперед в своем кресле. У него в начале его карьеры артиста было достаточно возможностей работать с талантливыми авторами и режиссерами; он мог вспомнить пол дюжины таких высокомерных гениев. Несомненно, и этот человек относился к ним. Дельгадо сделал короткую паузу, потом продолжил:

- Мы всегда и везде слышали одни и те же утверждения и мы знаем, что они истинны. Мы встречаем их во многих ученых сочинениях и на большинстве философских семинаров. Мы находимся на стадии упадка. Вот это описание одного человека, живущего в этом времени, который придает огромное значение персональной свободе каждой отдельной личности?

Этот человек очень напоминает марионетку и он внутренне испорчен. Вы знаете его? У него нет определенной цели. Он слывет индивидуалистом, но внутренне он стыдится своих желаний, которые, собственно, только позволяют ему забыть, что он, в сущности, еще ни к чему не готов. Он пытается ухватится за что-нибудь; он подражает своим соседям, что бы не заставлять себя самого принимать многочисленные решения; у него есть дети, из которых он хочет создать со временем создать подобия себя самого и он готов загубить также и их детство и молодость. В конце-концов, он становится полным алкоголиком и утешает себя огромными порциями спиртного, - здесь Дельгадо взглянул на Мюррея и тот почувствовал себя как маленький мальчик, который только что напроказил в школе.

- Он отвратителен мне и также отвратителен вам. Каждый знает его, но никто его не понимает, так что в отношении его до сих пор никто ничего не предпринял. Он очень интересует меня и за следующие четыре недели - пока наша пьеса не пойдет в Лондоне или еще где-нибудь - вы тоже должны заинтересоваться всем этим. Вам всем это совершенно ясно?