Ирина Гладунко - Не бойся жить. Роман

– Деловая. Собранная. Пока рано говорить, посмотрим, что там за очередная заваруха с компьютерщиками… – философски пожал плечами майор.

– Говорят, она своего молодого любовника в начальники отдела сразу пристроила, так он разукрашенную девицу привел, всю в пирсинге… – хихикнула Полина.

– А ты все бабские сплетни слушаешь, – перебил ее Дмитрий суровым тоном. – Уволил он уже твоих подружек и, я думаю, правильно сделал. А то не отдел, а какой-то серпентарий. И ты туда же. Тьфу. Смотреть будем по эффективности, а не по пирсингу! – пафосно изрек он, поднимая палец для пущей важности.

Светлячок – легкое воздушное судно, способное, однако, развивать внушительную скорость и потому предназначенное скорее для дальних перелетов, чем для поездок по городу, – уже ожидал их на посадочной площадке на крыше здания. Майор Мальцев легко вскочил на подножку, практически слету запрыгивая внутрь кабины. В пику ему или нет, но подполковник спокойно пересек залитую солнцем площадку и неспешными уверенными движениями взошел на борт.

В пассажирском отсеке полицейского светлячка было просторно: когда такие суда использовали для коммерческих перевозок, их оборудовали иначе, занимая все пространство креслами, как в старинных самолетах. Здесь же между двумя одиночными рядами был широкий проход, в котором можно было закрепить ценный груз, «или труп», как шутили между собой офицеры. Кроме того, между креслами в рядах находились прикрепленные к стенам стационарные столы, что было во всех отношениях удобнее, чем откидные столики у сидений.

Перелет предстоял длительный – целых три часа в замкнутом пространстве практически наедине с новым коллегой (пилот не в счет). Дима окинул долговязую фигуру подполковника любопытным взглядом. Сам он, напротив, был приземист и коренаст, а нарощенная годами упорных тренировок мышечная масса и вовсе делала его «квадратным». Своей физической формой майор заслуженно гордился. Как и умением найти подход к людям.

– А вы воевали, подполковник? – миролюбиво спросил он, пристегнувшись в своем кресле.

– А ты как думаешь, майор? – хмыкнул тот, впрочем, беззлобно. Дима воспринял это как хороший знак. – В наше время, когда, кажется, народ готов хвататься за оружие стоит только соседу чихнуть в неудачный момент, любой офицер будет боевым. Или нет?..

– Думаю, что да. Моим следующим вопросом должен был стать «а где?», – он улыбнулся, показывая свои добрые намерения, – но если вы не хотите об этом, то мы можем сменить тему… Просто скучно два часа молчать.

Дима встал со своего места и дотянулся до аппарата с напитками, которыми в стандартной комплектации оборудовались все светлячки. В отличие от пассажирских, которыми майору приходилось летать неоднократно, в полицейском это чудо современной техники не требовало оплаты. Мальцев сделал себе бодрящий зеленый чай.

– Ты прав. Как тебя? Дмитрий? – тем временем подтвердил Угленко. Во взгляде полковника проскользнуло любопытство.

– Ага, – он уселся поближе к собеседнику и отхлебнул из стаканчика.

– Да, Дима. Воевал. На Австрийском фронте, – Угленко поджал губы. – Сволочи. Такую культуру уничтожить…

– Это вы про Европу?.. – догадался Мальцев, лишь по рассказам родителей да из истории знавший, что до начала Третьей Мировой Европа была полностью христианской. Сейчас об этом можно было только догадываться по сохранившейся кое-где архитектуре. Причем глобальный мировой конфликт из-за передела сфер влияния как раз практически не вызвал разрушений, если не считать полностью «смытых» серией цунами прибрежных городов и затонувшей-таки, а потом «всплывшей» после глобального взрыва Венеции. А вот локальные стычки, которыми с тех пор перманентно «болел» бывший Старый Свет, пока все прежнее коренное население не вымерло, так сказать, естественным путем, как раз-таки существенно поспособствовали гибели европейской культуры в целом.

– Про нее, старушку, – кивнул Василий. – Но они, конечно, сами виноваты. Прикормили, так сказать, змею на груди…

– Пригрели…

– Да неважно! А когда из кладки сразу целая орда вылупилась… А! – он досадливо махнул рукой. – Словом, сдерживали мы их, как могли. И ведь на всех хватало! И партизанские восстания подавлять, да еще и к нам соваться… А потом, как военное положение отменили, пошел в оперативную работу. А ты?

– А что я… Родился тут, в Москве, выучился, да и пошел в полицию.

Они помолчали. Светлячок с поэтическим названием «УРД 11—58» с тихим гулом рассекал воздух уже где-то над Атлантикой. Оба оперативника думали об одном и том же, но не решались заговорить. В конце концов молодость проявила инициативу: