Антон Фарб - Авадон

- Я? - удивился Лимек.

- Вы. Именно вы! Он вас знает, и он вас не боится. Скажете ему, что нашли аппарат Петерсена и готовы его продать. Только не забудьте поторговаться. А когда они явятся с деньгами... в общем, мы будем рядом.

- Выбора, я так понимаю, у меня нет, - рассудил Лимек.

- Правильно понимаете. Более того, вполне возможно, что при удачном завершении операции она станет вашим обратным билетом. Назад, в систему. Это ваш второй шанс, Лимек, не упустите его!

Молодец, подумал сыщик. Ловко вербует. Классически.

- И где я найду Ленца?

- А его не надо искать. Если алхимики кого-то прячут, найти его невозможно. Пусть он сам вас найдет. Изобразите бурную деятельность, навестите Петерсена в психушке, позадавайте дурацкие вопросы - словом, продолжайте свое расследование, и алхимики клюнут. У них много штатных осведомителей...

Неужели больше, чем у "Трискелиона", хотел спросить Лимек, но не спросил. Боже мой, подумал он тоскливо, во что же я вляпался?

- Мне понадобятся деньги на расходы.

- Забудьте, - отрезал фельд-полковник. - Мы - не Фабрика, а я - не Ксавье. Мы не разбрасываемся казенными средствами налево и направо. Но могу предложить служебный автомобиль. Годится?

- Годится, - кивнул сыщик. Он вдруг вспомнил заплаканное личико Магды и ляпнул с отчаянной наглостью: - А еще мне будет нужен помощник. Залески, ассистент Петерсена. Он ведь у вас?

Фельд-полковник Шварц остановился в дверях и медленно повернулся всем телом к Лимеку.

- Гос-споди... - сказал он брезгливо. - Он-то вам на кой сдался?

- Он может быть... полезен.

- Н-да? - промычал Шварц. - Что ж, ладно... Я думаю, это можно будет устроить... - Фельд-полковник нахлобучил фуражку и нахмурил густые брови: - Машина будет ждать вас возле Азилума сегодня в два часа дня. Советую начать именно оттуда, алхимики наверняка установили наблюдение за зданием. В Азилуме можете смело оперировать моим именем, это я определил туда Петерсена. Вопросы?

- Как мне с вами связаться? Если они вступят в контакт?

- К7-12-88, спросить Шварца из отдела контрразведки. Но не переживайте: мы будем за вами приглядывать.

- Это обнадеживает... - криво улыбнулся Лимек разбитыми губами.

- В таком случае - честь имею! - козырнул трискель и вышел вон, оставив сыщика одного в пустой квартире.

В этот момент за окном загрохотал первый утренний поезд.

Служебный автомобиль оказался потрепанной "Шкодой" невзрачного мышиного цвета. Номера у "Шкоды" были трискелионовские, что уже само по себе давало водителю определенные привилегии. Как и обещал Шварц, машина стояла напротив Азилума, возле заправки с кафетерием и магазинчиком. Моросил дождик.

В машине сидели двое. На переднем сиденье - щуплый крысоподобный субъект в круглых очочках, похожий на заурядного клерка, если бы не кожаная трискелевская шинель, которая была ему велика. Субъект заставил Лимека заполнить подробнейший формуляр на автомобиль (от номера и категории водительских прав Лимека до девичьей фамилии его матери), выписал временный техпаспорт и удостоверение на право пользования служебным автотранспортом "Трискелиона", выдал талоны на бензин и, когда сыщик уже подумал было, что с бюрократией покончено, достал планшет, чистый лист бумаги и томик уголовно-процессуального кодекса. Под диктовку клерка Лимек родил пространную расписку о том, что он, частный детектив А.Лимек, принимая на поруки подследственного Э.Залески, ознакомлен со всеми соответствующими правилами и статьями, грозящими за их нарушения оных правил, а также берет на себя полную ответственность за жизнь, здоровье и местопребывание подследственного Залески вплоть до возвращения того под стражу - и только после этого трискель собрал бумажки, вручил Лимек ключи от наручников и вымелся из автомобиля.

Все это время вышеупомянутый Залески молча сидел на заднем сидении, не подавая признаков жизни. Не оборачиваясь, Лимек поправил зеркало и взглянул на доверенного ему арестанта.

За минувшие... сколько? пять, шесть? сегодня четверг, значит, шесть... боже мой, сколько всего произошло за эти шесть дней, ужаснулся сыщик... так вот, за минувшие шесть дней экс-лаборант Петерсена постарел лет на десять. Он весь сник, скукожился, уменьшился в размере; веснушки на впалых щеках уступили место колючей и рыжей, словно налет ржавчины, двухдневной щетине. Глаза у Залески были мутные, как у пьяного.

- Тебе привет.

Залески не прореагировал.

- Тебе привет от Магды, - сказал Лимек.