Артём Горохов - Вирус

Арнольди поёжился, но не потерял остатков самообладания.

– С чего ты взяла, что это вирус? – непринуждённо поинтересовался он. – Вы же не выходили, как я говорил?

– Нет!

Арнольди перестал бывать дома с самого момента, когда стало ясно, с какой заразой им пришлось столкнуться.

– Ну, тогда и волноваться не стоит. Я же доктор! – он попытался улыбнуться. Ильза тоже улыбнулась сквозь слёзы. – Сейчас все напуганы. Вот и паникуют от каждого чиха!

Видимо эти слова не очень успокоили жену, так как она спросила серьёзно.

– Нас отправят туда? К тебе?

Он замешкался с ответом. Тогда она продолжила:

–Хоть свидимся!

Арнольди наклонился к самому компьютеру и серьёзно сказал:

– Послушай меня. Вы здоровы и сюда я вас не пущу никогда! Сейчас я поймаю такси и передам вам пакет с лекарствами. Я его обработаю дезинфектором, но когда ты его получишь, сразу сожги оболочку. Не контактируй с таксистом. Он оставит пакет у двери, возьмёшь его, когда он уедет. Понятно?

– Понятно! – тревожно ответила Ильза.

– Будете принимать лекарства для профилактики точно по часам. Я вышлю таблицу.

На лице жены он заметил некоторое облегчение.

– Врач я, или кто? – шутил Арнольди. – Вы для меня – самое дорогое! Я не позволю, чтобы с вами что-то случилось.

Отключив Скайп, он подошёл к стеклянному шкафу, где за замком хранились дорогие противовирусные препараты последнего поколения. Их хранили под замком, потому что были попытки их выкрасть и продать на чёрном рынке. Министерство здравоохранения выписывало лекарство на каждого поступившего больного индивидуально.

Арнольди взял пакет из плотного пластика с замочком и стал укладывать туда ампулы. Он задумался – на сколько дней взять препарата? Можно было передать его ещё раз потом, но он решил, что лишний контакт – это лишний шанс подхватить смерть и поэтому набил лекарством полпакета. В этот момент он не думал о своих пациентах. Многие и так не дотянут до конца курса. Так что пропажу никто не должен был заметить. Затем он заполнил пакет капсулами новейшего иммуномодулятора, которые хранились рядом в холодильнике.

Запечатав пакет, он положил его в специальную кювету и стал обрабатывать раствором стерилизатора. После этого он надел новые резиновые перчатки, взял пакет за самый краешек и вышел с ним на улицу, преодолев два поста охраны. Здесь он взял в автоматическом газетном киоске какую-то газету и завернул в неё пакет.

Такси поймать было очень сложно, если учитывать, что доктор ещё пристально всматривался в лицо шофёрам, пытаясь определить, здоровы ли они.

Наконец молодой индус, который выглядел прямо пышущим здоровьем, запросил за «миссию» 50 долларов. Арнольди согласился без промедления.

Вернувшись в кабинет, он первым делом связался с женой и после устало откинулся на спинку. Тут он вспомнил, что обещал позвонить мужу своей пациентки.

На звонок сразу ответили. По голосу было слышно, что мужчина страшно волнуется. Он согласился приехать и записал адрес.

Арнольди посмотрел на мониторе видео с того блока, где лежала женщина. Было видно, что она едва заметно двигается. Жива.

Вообще доктор сомневался в необходимости ехать сюда. Всё равно встречаться с больными было нельзя. Можно было только установить видеосвязь через специальный компьютер, оборудованный в отдельной будке. Глупость, но многие ехали сюда и проводили под стенами лагеря всё время, пока пациент ещё был жив.

***

Прежде чем выйти на улицу, я отыскал маску, которую мне выдали на работе, и напялил её. Но этого показалось мало. Сразу вспомнился чудик из метро. Что же было делать? «Что делать?» – повторял я себе. Наконец на глаза попались лыжные очки, которые были заброшены когда-то на антресоль после трёхдневной поездки в Альпы. Осмотрев их, я скривил губы, водя пальцем по маленьким дырочкам в пластике, предназначенным для вентиляции. Отыскав скотч, я залепил их и смазал уплотнитель кремом, чтобы очки хорошо прилегали к коже. Поверх маски намотал шарф, обвязав несколько раз всю голову. Так что открытыми остались только глаза под очками. На руки были надеты кожаные перчатки. Вид у меня был как у взбесившейся мумии-сноубордиста, но, как ни странно, меня это совершенно не волновало.

В подъезде была гробовая тишина. Никто не сновал по коридорам, не торопился домой или из дома. Та же тишина была и в маленьком подземном гараже.

Улица погрузилась во мрак, когда я вырулил с парковки. В очках было очень плохо видно, но я не собирался их снимать. Уж лучше врезаться, чем заболеть! Дальний свет отчасти решал эту проблему. Да к тому же ни пешеходов, ни машин вокруг не было. За всю дорогу мне попалось только четыре встречных автомобиля, да и то один из них был военный.