Фредерик Браун - Марсиане, go home

Уже на автостраде, проезжая мимо дорожного ресторана, решил перехватить чашечку кофе. Войдет ли марсианин вместе с ним или нет - его мало интересовало. В конце концов, все равно этого субъекта никто не заметит.

Льюк остановился. Марсианин спрыгнул с капота и поплелся за ним. Зал оказался пустым. Только за стойкой маячил бармен, пребывавший явно в мрачном настроении.

Льюк уселся на высокий табурет. Марсианин тут же подтянулся, сделав стойку на руках, и примастился рядом, оперевшись локтями о стойку.

Бармен пристально уставился в их сторону. Да, сомнений не было - он пялился не на Льюка.

- О Боже! - проворчал он. - Еще один!

При этом он чувствовал, как его пальцы инстинктивно до онемения вдавились в цинковое покрытие.

- Кто-кто! Опять один из этих сукиных детей с Марса, - буркнул бармен. - Вы что не видите, что ли?

Льюк набрал побольше воздуха в грудь и осторожно, словно чего-то или кого-то опасаясь, спросил:

- Вы хотите сказать... что их тут несколько?

Бармен от удивления даже рот раскрыл:

- Несколько? Вы что, с луны свалились? Где вы были этой ночью? Не в пустыне ли, без радио, без телевидения? Черт вас побери, да их же целый миллион!

Глава 2.

Бармен был не совсем прав. По более поздним оценкам их было что-то около миллиарда...

А сейчас покинем на время нашего героя - Льюка Деверо - но не надолго, мы ещё вернемся к нему - и обратим наше внимание на события, состоявшиеся уже в других местах, но в том же временном отрезке, то есть в тот момент, когда Льюк принимал своего визитера в хижине в пустыне.

Да, с учетом точности, присущей любым оценкам, речь шла именно о миллиарде. Где-то по одному марсианину на трех жителей планеты.

Только в США их было шестьдесят миллионов, и эта пропорция сохранялась во всех других странах. Насколько точно удалось установить, все они появились точнехонько в одно и то же время. Конкретно - в двадцать часов четырнадцать минут по местному времени на побережье Тихого океана, и в соответствующее время, исходя из часовых поясов, на всех других широтах. В Нью-Йорке было одиннадцать четырнадцать вечера - люди как раз выходили из театров, в соответствующих заведениях города только-только начиналась бурная ночная жизнь (естественно, с появлением марсиан она тут же стала намного более оживленной). А в Лондоне светало, в четыре часа четырнадцать минут люди едва-едва только просыпались. В Москве куранты пробили семь четырнадцать - время собираться на работу (и, несмотря на случившееся, многие там все-таки пошли на работу, выполнять свой долг - как ни как, но это говорит о мужестве москвичей, если только их не страшил больше Кремль, чем марсиане). В Токио было тринадцать часов четырнадцать минут; в Городулу это произошло ровно в восемнадцать четырнадцать и т.д.

Эта ночь - или утро, или день - были отмечены множеством человеческих жертв.

Полагают, что в США в первые минуты после появления марсиан погибло около тридцати тысяч человек.

Причины смертей были самые разные. Одни разволновались аж до сердечного приступа, а другие - до апоплексии. Многие пали от пуль, поскольку тут же началась беспорядочная пальба по марсианам. Но так как кусочки свинца проходили сквозь них беспрепятственно, то они, как правило, заканчивали свой путь в подворачивавшихся человеческих телах. А что творилось на дорогах! Сколько аварий. Многие марсиане куимировали прямо в движущиеся машины, и при этом никто не может объяснить их предпочтение устраиваться преимущественно на переднем сиденье, рядом с водителем. Вы только представьте себе его состояние, когда с вроде бы пустого места вдруг раздается голос: "Подбавь газку, Джонни. Жми на всю железку!" Мало кто из автомобилистов смог выдержать такой тест на испытание нервов и без всякого ущерба выпутаться из передряги.

Потери марсиан равнялись нулю, хотя встречали их, мягко говоря, не очень-то гостеприимно. Порой набрасывались, едва лишь узрев, но чаще всего, как в случае с Льюком, после того, как они доводили свои жертвы до исступления. На автоматные очереди и пистолетные выстрелы, на удары ножей, на летевшие в их сторону вилы, стулья, тарелки и другие кухонные предметы, молотки, топоры, разводные ключи, саксофоны, столы и даже сенокосилки, как впрочем, и на любой другой подворачивавшийся под руку предмет, они отвечали только одним: открыто насмехались и издевались, прибегая к оскорбительным замечаниям, вплоть до не совсем цензурных слов.

Некоторые люди, наоборот, пытались добиться у них расположения своим радушием. Но куда там. По отношению к ним марсиане вели себя ещё грубее и стократно наглее.