Данила Клин - Судьбы Земли. Сборник рассказов

Пожар продолжал свои опустошения с неослабевающей силой в течение 16-го, 17-го и 18-го сентября; начал он уменьшаться лишь 19-го и прекратился только 20-го сентября после обильного дождя, но отдельные вспышки пожаров не прекращались и позднее. Кремль остался нетронутым, так как его защитили высокие каменные стены, а также принятые предосторожности, состоявшие в том, что туда совершенно был закрыт доступ кому бы то ни было за исключением военных…

В опустошённой пожаром части города вся почва была покрыта пеплом, грудами кирпича, кровельного железа, дымящимися обломками и обезображенными огнём трупами людей и животных. Одиноко возвышались среди этих развалин лишь некоторое количество церквей, части обвалившихся стен, обломки колонн, полуобгоревшие деревья и довольно значительное количество печных труб, которые, если смотреть на них издали, казались высокими уединёнными колоннами…».

***

Наполеон, признанный гений военного искусства, вторгся в Россию силами, троекратно превосходящими русскую армию. Но уже через полгода армия Наполеона, сильнейшая в истории, была полностью уничтожена. К такому тотальному поражению привела совокупность ряда факторов: всенародное участие в войне, массовый героизм солдат и офицеров, полководческое дарование Кутузова и его генералов, суровый климат российской зимы.

Таким образом, Отечественная война 1812 года оставила глубочайший след в общественном сознании народов России. «Двенадцатый год, – писал великий русский критик В.Г.Белинский, – был великою эпохою в жизни России… Напряжённая борьба насмерть с Наполеоном пробудила дремавшие силы России и заставила её увидеть в себе силы и средства, которые она дотоле сама в себе не подозревала». Первой такой революционной силой в России стали декабристы – участники Отечественной войны 1812 года. Все они были подлинными патриотами, не жалевшими своей жизни в сражениях за Отчизну.

Когда речь идёт о защите Родины, о самом сокровенном богатстве каждого народа, на защиту встают все – от мала до велика. Так было со шведами, французами, немцами, и так будет со всеми, кто попытается посягнуть на земли не только России, но и любой другой страны на нашей планете.

Январь – Март 2012 г.

Летняя пора скидок подходила к концу, и мне повезло, что я успел приобрести авиабилет по довольно низкой цене. Недельная командировка по работе вынуждала оставить любимую жену и славную милую дочурку. Они у меня такие замечательные! Десять лет брака и почти не одной серьёзной ссоры. Девятилетний ангел – моя дочка, не хотела меня отпускать, говоря, что чувствует тревогу за меня. Признаюсь, её беспокойство перешло и ко мне, когда я за день до вылета заехал на пляж попрощаться с морем.

Тогда мне показалось это немного странным – был мёртвый штиль, я стоял на пустынном берегу и смотрел вдаль на линию горизонта. И в ту минуту почему-то возникла мысль, что я больше не увижу моря, этих мирных волн, которые тихо накатывались на берег, а затем отступали, чтобы накатиться вновь. Но отказаться от командировки я уже никак не мог.

Как часто складывающиеся жизненные обстоятельства заглушают возникающее душевное беспокойство, в нас словно включается подсознательная сигнализация, бьющая тревогу, но мы не всегда обращаем на это должного внимания.

Щемящее чувство расставания постепенно переросло в безумную радость от предстоящего путешествия. Я раньше часто летал на самолётах и самый пик удовольствия получал, когда самолёт, разгоняясь по взлётно-посадочной полосе, отрывался сначала передней стойкой шасси, а потом, проехав ещё пару десятков метров и задними шасси – и вот в эту самую секунду, когда происходил отрыв от земли, возникало чувство неописуемого восторга от взлёта, сердце от восхищения готово было выскочить из груди, а внутренний голос дико кричал: «Мы летим, мы летим!» Конечно, в следующие секунды происходил перепад давления, уши слегка закладывало, и неведомая сила прижимала в сидение, но потом, когда самолёт набирал нужную высоту и выравнивался, радость пропадала. И если бы не шум от работающих реактивных турбин самолёта и непреодолимое желание посмотреть в окошко иллюминатора, за которым можно было увидеть белоснежную равнину облаков, то могло показаться, что ты едешь и слегка покачиваешься в общественном транспорте.

…Кто бы мог подумать, что это было моё последнее путешествие, и испытанное чувство восторга переросло в жуткий страх за свою жизнь. Но в самолёте ровным счётом, как и в любом другом пассажирском транспортном средстве, созданным человеком, невозможно самому отвечать за управление, и приходится полагаться на профессионализм тех, кто ими управляет. Это означает, что нас вынуждают смириться с так называемым понятием – «человеческий фактор», а оно может проявить себя в любой момент.