Фредерик Браун: Сборник рассказов (-)

Приняв столь смелое решение, Генри Блоджетт поспешил выбрать на этажерке самую лучшую книгу по черной магии. Лихорадочно полистав её, нашел нужную ему страницу и освежил в памяти самый нехитрый способ реализации задуманного.

Взбодрившись, он в порыве энтузиазма сдвинул к стенам всю мебель. Согласно инструкции, начертал мелом на ковре нужную пентаграмму. Встав в её центр, произнес полагающиеся в таком случае заклинания.

Возникший из ничего демон выглядел намного ужаснее всего того, что он себе представлял. Но Генри не стушевался и мужественно принялся ему объяснять, в каком безвыходном положении очутился.

- Я всегда был слаб в геометрии... - начал он.

- Вот спасибочко за информацию! - возликовал демон.

Широко осклабившись и пыхнув при этом на него смрадным пламенем, демон живо переступил меловую черту не обладающего, как известно, никакой защитной магической силой шестиуголъника, который незадачливый Генри начертил вместо надежной пентаграммы.

КРОВИ!

В отчаянной попытке выжить Врон и Дрина, последние представители расы вампиров, мчались в будущее на машине времени. Нежно держась за руки, они подбадривали друг друга, стремясь избавиться от обуявшего их панического страха и терзавшего голода.

Человечество вывело их на чистую воду в ХХII веке, достоверно установив, что скрытое существование вампиров среди людей - отнюдь не чей-то досужий вымысел. Их отовсюду выкурили, а затем в результате массовой травли уничтожили. Случайно уцелела лишь эта пара, удачно занимавшаяся к этому моменту машиной времени и сумевшая вовремя на ней смыться. Так что ринулись они во тьму веков далеко-далеко вперед, туда, где будет давно позабыто даже само слово "вампир", рассчитывая вновь затеряться в безликой людской массе, а потом и восстановить свою расу.

- О! Как хочется свежатины, Врон... совсем невмоготу!

- А мне, думаешь, нет, дорогая Дрина? Но ничего, скоро попробуем тормознуть ещё раз.

Уже четырежды они пытались остановиться, но каждый раз еле-еле уносили ноги: так жива была все ещё память о вампирах. В последний раз этак с полмиллиона лет назад - все обернулось для них "собачьей жизнью" в буквальном смысле этого слова, потому что к тому времени человек с его цивилизацией уже угас, уступив место своему лучшему другу. А собачки быстро учуяли их сущность вампиров. И не успели Врон и Дрина полакомиться кровушкой одной - единственной, нежной и невинной левретки, как на них насела целая свора, от которой пришлось удирать сначала в машину времени, а затем и вообще вслепую - все вперед и вперед, в будущее.

- Как мило с твоей стороны, что ты намерен остановиться, - томно выдохнула Дрина.

- Чего уж тут благодарить, - тоном профессионального трагика откликнулся тот. - Просто мы уже дошли до ручки. Ни тебе горючего, ни возможности раздобыть его в этой временной точке, ибо мы уже долетели до эпохи, когда все радиоактивные вещества превратились в свинец. Иными словами, вопрос упростился: или здешние условия нам подходят для выживания, или - каюк!

Они привременились и вышли на разведку. Дрина первая заметила направлявшееся к ним существо.

- Смотри-ка! Что-то незнакомое! - удивилась она. - Собак уже вытеснил другой вид. Теперь-то о нас уж точно все позабыли.

Подошедшее оказалось телепатом. И в головах Врона и дрины прозвучало:

"Я уловил в ваших мыслях обеспокоенность насчет того, знаем ли мы, кто такие вамгпиры. Смею вас заверить: не имеем ни малейшего о них понятия".

Дрина, вне себя от радости, прижалась к Врону:

- Свободны! Наконец-то насытимся!

"Я также понял, что вы недоумеваете, - продолжало существо, - насчет того, к какому я принадлежу виду. Сообщаю, что в настоящее время в мире не существует иной, кроме растительной, форы жизни. Я же лично представляю её господствующую разновидность - далекий потомок тех, кого раньше называли репой".

КАК МЕДВЕДЬ В КЛЕТКЕ

Если вам уже приходилось наблюдать за человеком, "без-пяти-ми нут-отцом", нервно вышагивающим в зале ожидания роддома и закуривающим одну за другой сигареты - как правило, не с того конца, если они с фильтром, то вы представляете себе, насколько беспокойным он может выглядеть. Но уж если вы это называете беспокойством, то как вы определите то, что испытывал сейчас Джонатан Куинби, закладывавший круг за кругом в приемной роддома. Он не только зажигал сигареты - с фильтром! - не с того конца, но и курил их, совершенно не отдавая себе отчета в том, как это сказывается на их вкусе.