Евгений Овчинников - Уход Предвестника

Холодные горы за окном в темном ночном воздухе плавали в вихре мчащихся мимо снежинок. На такой высоте казалось, что кабина висит в безграничной невесомости блуждая среди сотни огней, летящих вслед за вымерзшими узорами на окне. Узоры сплетались словно щупальца гигантского осьминога в мутной глубокой воде. Мимо окна проплыла кабина горного подъёмника и освещая своими огнями окно осталась далеко внизу, растворившись среди снежного вихря.

– Маневр завершен капитан! – Тут же по палубе застучали несколько пар ног.

– Слишком сильный ветер капитан, может лучше вернуться? – спросил один из матросов высокого пожилого человека с длинной бородой, одетого в белоснежный костюм с синими погонами и белой фуражкой.

– Продолжайте набор высоты. Доложите, когда судно поднимется ещё на тысячу фунтов, – спокойно отозвался капитан продолжая смотреть прямо перед собой сквозь стекло, на снежную равнину и крутые горные вершины, на миллиарды летящих с невероятной скоростью снежинок.

– Слушаюсь, капитан Хаксли! – матрос коротко кивнул и покинул залитую светом сороковатных ламп палубу.

Было слышно, как где-то работают клапаны и поворачиваются вентили. По трубам, сплетенным словно паучьи узоры во внутренностях судна, стал просачиваться газ, свистя и хлюпая словно гигантский питон притаившейся в тени. Пейзаж за окном начал сползать к низу окон и скрываться за их нижней планкой с пугающей скоростью. Мчавшейся в разные стороны снег закручивался в маленькие вихри, раздираемые ветром, пролетал за окном, натыкался на обледеневшее стекло с ещё большим упорством и скоростью чем несколькими минутами ранее.

– Капитан, буря усиливается, – раздался приглушенный голос с металлическим оттенком в комнате где стоял капитан, по-прежнему не отрывавший взгляда от горизонта, залепленного снегом, словно слои торта, обсыпанные сахаром.

Капитан выждал несколько секунд, развернулся спиной к окну и прошёл за маленькое возвышение в центре комнаты, поднялся на ступеньку, взял в руки небольшую металлическую раковину из конца которой тянулся толстый алюминиевый шнур и поднёс её ко рту. Взгляд капитана был вновь прикован к окну.

– Продолжайте подъём и увеличьте скорость потока и давление пара в центральном зале.

– Слушаюсь капитан.

Теперь взгляд капитана шёл как бы на встречу буре, нагоняя снующий на полосе горизонта бледный свет выходившей из-за гор яркой круглой луны. Окна на противоположенной стороне кабины были почти целиком затянуты наледью, грозившей вот-вот проломить толстые тройные окна из чистого хрусталя.

В кабине послышался едва различимый треск, затем из маленькой металлической трубки на консоли управления вновь раздался голос матроса:

– Капитан, вас ожидают в центральном зале для произнесения новогодней речи.

– Капитан?

Белая фуражка блестела в свете ламп. Капитан привычным движением снял фуражку протер её белоснежным платком с внутренней стороны, надел фуражку на голову и убрав платок во внутренний карман мундира подошел к трибуне взяв в руки металлический передатчик и зажав кнопку на боку ракушки произнёс:

– Подъём окончен?

– Так точно капитан.

– Высота?

– Две тысячи фунтов над поверхностью капитан.

– Отлично. Стабилизируйте давление в куполе. Повысьте обороты винтов и возьмите курс на пик Надежды. Следите за уровнем борта по гироскопу, что б не шелохнулся пока в зале, разливают напитки.

– Всё понял капитан!

– Да, пришлите Аарона и вскоре я буду готов.

Через полминуты появился личный ординарец капитана с маленьким ведёрком в одной руке и изящной тростью, перекинутой через другую руку. Аарон подал трость капитану, тот осмотрел её со всех сторон, удовлетворенно хмыкнул, достал из маленького комода в углу комнаты пару белых перчаток, надел их и опираясь на трость подошел к своему ординарцу. Аарон тем временем достав из ведра бутылку с шампанским откупорил пробку и налил искрящуюся жидкость в хрустальный фужер подав его капитану.

– Благодарю Аарон. Возьми второй фужер и пойдем к гостям в центральный зал.

Искрящаяся жидкость, переливаясь ярким светом, вылилась из бутылки во второй фужер.

Капитан скрылся за дверью в правом конце комнаты. За ним последовал его ординарец. В комнате остался лишь свист, разгулявшийся за окном бури, треск приборов, отдаленный гул четырех огромных винтов, рассекающих холодный воздух где-то по обеим сторонам комнаты и шепот тысяч взрывов в раскупоренной бутылке шампанского.