Кейт Лаумер - Берег динозавров [Империум. Берег динозавров. Всемирный пройдоха]

Лафайет едва успел усесться на свое место, как весла опустились на воду мощным рывком, и он чуть было не полетел в воду. Он угрюмо вцепился в борт, слушая скрип уключин, плеск небольших волн под носом лодки, глядя, как быстро исчезает причал в густом тумане.

Поглядев через плечо, он увидел далекие огни города в дымке тумана, плавающие далеко-далеко над черными водами. Сырой ветер, казалось, пронзал его до костей.

— Долго нам плыть? — хрипло спросил он, плотнее закутываясь в одежду.

— Шшш, — прошипел великан через плечо.

— А сейчас в чем дело? — резко спросил Лафайет. — Или ты боишься разбудить рыбу?

— Будь ласков, друг, — настойчиво прошептал великан. — Знаешь, как звук разносится по воде…

Он наклонил голову набок, как бы прислушиваясь. Очень слабо с берега до Лафайета донесся крик.

— Вот видишь, не все так чувствительны, как мы, — высокомерно сказал он. — Так можем мы сейчас поговорить? Или…

— Да заткнись ты, падла, — зашипел великан. — Они нас услышат!

— Кто? — громко спросил Лафайет, — Что здесь происходит? Почему мы ведем себя, как преступники?

— Потому что тому парню, у которого я занял лодку, эта мысль могла прийтись не по душе, — пробормотал великан. — Но сейчас уже все одно. У этих ребят слух, как у летучих мышей.

— Какая мысль могла не понравиться тому парню, у которого ты занял лодку? — удивленно спросил Лафайет.

— Мысль, что я занял у него лодку.

— Ты хочешь сказать, что взял ее без разрешения?

— Стану я будить человека, чтобы спрашивать у него всякие глупости.

— Ах, ты… ты…

— Можешь называть меня Хват, голуба. А свои ласковые прозвища прибереги для тех, кто сейчас пустится за нами в погоню.

Хват что есть силы наклонился вперед и сделал глубокий гребок, сразу пославший лодку далеко вперед.

— Великолепно, — простонал Лафайет. — Вот наша награда за честность: приходится удирать ночью от полиции, которая идет по нашему следу.

— Я от тебя ничего скрывать не буду, — сказал Хват. — Эти ребята — не легавые. И у них нет всех этих твоих предрассудков. Если они нас поймают, то мы получим от них не повестку в суд.

— Послушай! — быстро сказал Лафайет, — Мы повернем назад и объясним им, что все это просто недоразумение.

— Может, вам и понравится, ваше сиятельство, что скормят рыбам, но это не по мне, — отрезал Хват. — И нам надо подумать о маленькой леди. Эти ребята слишком подолгу обходятся без девочек.

— Ты бы лучше поберег дыхание, — сказал Лафайет. — И не болтал бы, а греб посильнее.

— Если я буду грести сильнее, сломаются весла, — возразил Хват. — Похоже, что они догоняют нас, голуба. Надо бы облегчить наш корабль.

— Хорошая мысль, — согласился Лафайет. — А что мы можем выбросить за борт?

— Да вроде бы здесь нет ни сетей, ни удилищ, а мне надо оставаться на месте, чтобы грести. И ведь не можем же мы вышвырнуть за борт маленькую леди, то есть пока в этом нет необходимости. Значит, остаешься ты, приятель.

— Я? — недоуменно отозвался Лафайет. — Послушай, Хват, ведь я тебя нанял, или ты уже забыл? Не можешь же ты всерьез…

— Боюсь, что так, голуба…

Великан положил весла на корму, ударил ладонью о ладонь и повернулся на своей банке.

— Но… кто же заплатит тебе, если я окажусь в озере? — попытался вразумить его О’Лири, отступая в самый дальний конец носа.

— Угу, это верно, — согласился Хват, почесывая свой широкий подбородок. — Может, сначала ты отдашь мне капусту?

— Еще чего. Куда я, туда и деньги!

— Ну… некогда мне с тобой возиться. Раз уж ты такой несправедливый, то придется мне получить с маленькой леди вдвойне, вот и все.

Хват быстро поднялся, и его массивная рука вытянулась по направлению к Лафайету. Тот нырнул под нее и, изо всех сил оттолкнувшись ногами, кинулся головой вперед в живот великану, но внезапно натолкнулся на кирпичную стену, которая почему-то оказалась в этом месте. Отчаянно цепляясь за дно лодки, он услышал какой-то свист и глухой удар, как от молота, вбивающего сваю, а мгновением позже лодку завертело во все стороны. Ледяная вода обдала его целиком.

— Спокойно, Лэйф! — крикнула ему с кормы Свайхильда. — Я дала ему веслом по голове, и он упал на подбородок. Чуть не утопил нас. Надо бы побыстрее перекинуть его через борт.

Лафайет с трудом сфокусировал глаза и увидел неподвижные формы великана, лежащего лицом вниз на борту. Одна его рука, толщиной с дуб, свешивалась за борт, оставляя след на воде.

— Мы… мы не можем этого сделать, — с трудом выдохнул Лафайет. — Он без сознания, он утонет…