Юлия Васильченко - Сквозь кротовую нору

Вообще было сделано много изобретений специально для космонавтов. Это и специальные скафандры, для высадки на планеты и заумные средства связи. Но ученые, прежде всего, были помешаны на стерильности. Они очень боялись, что какой-нибудь вирус, случайно занесенный с далекой планеты, погубит всю команду или еще хуже будет занесен на Землю. На корабле было очень много асептических средств, которые автономно обрабатывали каждый угол корабля. А один из таких препаратов предназначалось специально для исследователя, в простонародье ее прозвали «зубная таблетка». С виду это была обычная маленькая таблетка, но свойства ее были потрясающие. Достаточно было просто положить ее под язык, и она мгновенно растворялась и окутывала тонкой пленкой всю полость рта, а в результате зубы чистые, кариес не страшен и дыхание свежее. Ученому, который ее изобрел даже Нобелевскую премию дали. Но самым главным открытие за все существование человечества на Земле было создание «кротовых нор» их контроль и управление, именно с их помощью земляне и начали исследовать космос.

И вот, наконец – то я сижу в своей каюте на борту космического корабля «Кир», в команде исследователей. Форму капитан мне уже выдал. Это были черные, облегающие брюки из приятного материала, и того же цвета джемпер с длинным рукавом и фирменным знаком исследователей: толстая зеленая полоса на боковых швах и рукавах. В комплект еще входила облегчённая куртка с капюшоном, но я не нашла ей применение и оставила лежать в ящике. Обувь у исследователей очень похожа на кроссовки на невысокой подошве, но они из очень прочного дышавшего материала, и к тому же удобно сидят на ноге.

В моей каюте, впрочем, как и почти на всем корабле, были белые мягкие стены, мне это немного напоминало комнату для буйных душевнобольных, но ведь невесомость еще никто не отменял. Я имела в своем распоряжении обычную каюту: кушетка, узкий комод с двумя выдвижными ящиками и встроенные в потолок светильники. Естественно вся мебель была намертво приделано к полу. Иллюминаторов здесь, конечно же, нет. Панорамный вид на открытый космос открывается только на мостике, в который можно попасть, пройдя по длинному коридору, вдоль всех кают команды. Там же находился бортовой компьютер и штурвал, и мне не терпелось поскорее все это увидеть. Ведь именно на мостике я буду управлять этим кораблем.

На борт не разрешалось брать личных вещей, но иногда если вещи не тяжелые и очень важные для космонавта, то делалось исключение. Для меня этим исключение стали серебряная цепочка с кулоном в виде витиеватого ключа, его я купила еще на первую стипендию, не смогла пройти мимо витрины, и блокнот с карандашом. Я решила, что буду зарисовывать все увиденные планеты и звезды.

В основном все девушки, попавшие в команду исследователей, коротко стриглись. Я же не хотела этого делать, волосы мои мне очень нравились и чтобы в невесомости на тренировочных полётах они не стояли дыбом, я постоянно плела косы или закалывала их. Заколки я пронесла на борт вместе со своими волосами.

– Всему экипажу собраться на мостике, – вдруг раздалось в динамике внутренней связи корабля.

Я уже переоделась в форму, поэтому сразу же пошла в указанное место. На мостике: самом большом помещение корабля, не было мягких стен, зато были четыре кресла с ремнями безопасности, и здесь меня уже все ждали.

–Хочу представить тебя экипажу, – сказал капитан Джон, как только я вошла.

Мне было очень волнительно находиться здесь, становиться рядом с капитаном и оглядывать свою команду. Только теперь я начала к нему присматриваться, в форме капитан мне казался совсем другим, не таким как я его запомнила при нашей первой встрече. Как и полагается американцу он часто улыбался, и его улыбка затмевала все остальные. У него были коротко стриженные светлые волосы и ничем не примечательное лицо, но в глазах я увидела огоньки хитрости, выдававшие его непростой характер. Я всё же очень надеялась, что мы сработаемся. И еще капитан Джон был довольно пухлый для космонавта, но он так легко передвигался, что уже через короткое время его вес переставал бросаться в глаза. Он поочередно представил мне каждого члена экипажа.

– Это наш биолог Ханна, геолог Франсуа и бортинженер Рока.

Все они поочередно мне улыбнулись.

– А это, – он указал на меня, – наш новый пилот-астрофизик Маргарита Соколовская. Но у нас никаких фамилий, – предупредил меня капитан, – мы обращаемся друг к другу только по имени. Это очень сплачивает, и мы все работаем в этакой неформальной обстановке.