Георгий Вед - Боевой робот Дуся. Третья мировая

– А у тебя батарейки не сядут от такого темпа? – с улыбкой спросил я, понимая, что жизнь потихоньку налаживается.

– В таком темпе, моего термоядерного реактора, хватит примерно на двадцать семь лет бесперебойной работы.

– А если просто стоять и ничего не делать? – с улыбкой вовсю рожу спросил я.

Дуся остановилась и доложила результаты показаний реактора.

– А так могу стоять, примерно сто пятнадцать лет, без замены топлива в реакторе.

– Круто! – ответил я и отключился полностью.

***

Придя в сознание в военном госпитале, я на удивление чётко помнил все, даже самые мельчайшие подробности нашего с Дусей похода. Разумеется только до того момента, как потерял сознание.

Оказалось, что у меня не только прострелена нога, но ещё и сломаны два ребра и сильно повреждены связки плеча, не считая остальных синяков. И если добавить к этому сильное переутомление и быстро закончившиеся сухие пайки, которых было раз в пять меньше, чем требуется для выполнения подобного задания. То выводы сделать было не сложно и самому, лёжа на больничной койке.

Тут уж как не крути, а получается, что Дуся, которую я так сильно недолюбливал в последние дни, спасла мне жизнь. О да! И про большие бронированные груди с биологическим питанием, я тоже не забыл! Пожалуй, не стоит никому рассказывать об этом конкретном обстоятельстве.

Всё шло своим чередом, и благодаря современным технологиям, я очень быстро шёл на поправку. И даже сержант «Пробка» заходил меня навестить. Он вынул из-за пазухи небольшой планшет и пихнул мне под подушку, воровато оглядываясь по сторонам. Как будто бы он не знал, что везде стоят видеокамеры и всё записывают.

Сержант сделал особый акцент на том факте, что это именно Дуся, просила его передать мне планшет. И что таких больших роботов, как она и близко не подпускают к палатам с больными. И ей по этому поводу, немного обидно.

В планшете я обнаружил краткий отчёт о выполнении нашего задания. Разумеется, в нём не было моего купания в грязевом потоке и тем более кормления меня грудью. За что сразу захотелось сказать Дусе, большое спасибо. Обид на неё у меня уже не было, а после того как полностью ознакомился под одеялом с отчётом, то проникся к боевому роботу глубоким уважением.

Оказывается, Дуся совсем не изображала из себя статую под обстрелом, а очень грамотно вызвала весь огонь стрелков на себя. Точно зная, что её броня выдержит весь этот натиск. И даже крупнокалиберная винтовка засевшего снайпера не могла причинить ей урон.

О снайпере стоит сказать немного отдельно. С расстояния восемьсот метров, Дуся умудрилась завалить снайпера невидимку. Чего прежде никому сделать с первого раза не удавалось. Разве что полностью разбомбить предполагаемую лёжку снайпера, вместе с целым кварталом. И всё чего ей не хватало для успешного выполнения этой задачи, так это второго его выстрела.

Когда я подкинул ногами робота лазутчика вверх, и его голова показалась над укрытием, снайпер решил, что это я и, не раздумывая, надавил на спусковой крючок своей винтовки. Это и стало его роковой ошибкой, ведь свой первый выстрел он произвёл в голову Дуси, наивно полагая, что это удачная мысль.

Всё остальное для Дуси было лишь делом техники. Захватив разом все цели, она дала залп своими радиоуправляемыми иглами. Прошивая словно масло даже железобетонные стены, игла неминуемо достигает своей цели. Нет смысла бежать или уворачиваться от неё, она словно наёмный и неподкупный убийца, не остановится, пока не достигнет своей цели. После чего произойдёт мощный взрыв, который разорвёт тело на мельчайшие фрагменты.

В отчёте боевого робота, так же фигурировали ещё четырнадцать трупов, не считая снайпера, чьи тела были разорваны в клочья. А ещё я узнал, что радары Дуси, за долго до того момента, как мы попали в засаду, зарегистрировали четырнадцать передвигающихся бойцов противника, которые шли нам наперерез. Проще говоря, это они попали в засаду, а не Дуся.

В одном из пунктов приказа, который получила Дуся по штабной связи, было ясно сказано: Вступать в бой с посильными силами противника и уничтожать их. Пленных не брать.

Сложно винить робота-солдата в том, что он не ослушался приказа и вступил в бой, подвергая мою шкуру опасности. Этот вопрос скорее нужно адресовать командованию. Но встав мысленно на их место, начинаешь понимать и другие аспекты войны. Если жалеть каждого воина, то неминуемо будешь проигрывать битву за битвой и в итоге проиграешь всё сражение. Так что этот вопрос всегда будет открытым и будет относиться к разряду вопросов морали и цены победы.