Олег Еремин - Дорога в небо. Книга третья. Работа над облаками

– Тё-Настя принципиально против, – вздохнула я. – Она считает, что реальный мир гораздо интереснее придуманного.

– Да, но в реальном мире мечом не помашешь, и по всей Земле не попутешествуешь, – не согласился названый брат.

– Я тоже так думаю. Ничего, когда вырасту, обязательно себе куплю! Если без фанатизма, как в Европе или восточной Америке, то вполне можно пользоваться. Я так считаю.

– Угу, – кивнул Андрей.

– Ладно, играй в свою циву! Пойду, посмотрю чего-нибудь.

Я устроилась в гостиной. Там самая большая видеостена. И взялась досматривать «Лунный дождь». Вот в чем тетя Настя преуспела, так это в том, что подсадила меня на анимэ. Когда у нее бывает свободное время, мы вместе глядим что-нибудь. Странно, конечно, в эпоху интерактивных 3Д-визуализаций смотреть плоские нарисованные мультики. Но в них есть что-то особенное, что цепляет за душу.

Я как раз досмотрела шестнадцатую серию, когда вернулся дядя Игорь.

Я метнулась на кухню, поставила греться мясо и принялась крошить салат.

Он уселся за маленький кухонный столик, устало откинулся на спинку диванчика и спросил:

– Ну как? Чуда не случилось?

– Нет, – ответила я.

– Настя тебе устроит головомойку.

Я только пожала плечами. Залила накромсанные ломтики помидоров, огурцов и измельченный лук с зеленью сметаной и пододвинула еду к дяде.

Уселась напротив и сумрачно спросила:

– Дя-Игорь, вот что мне делать?

– Готовиться к русскому? – поднял он вопросительно бровь.

Это у них с тетей одинаковая привычка. Они вообще невероятно близки друг к другу, как будто один человек в двух телах.

– Я, вообще, – пояснила я. – Чем заняться в жизни, раз я такая бездарь?

– Чем захочешь, – чуть невнятно из-за набитого рта ответил дядя.

– Скажешь тоже, – хмыкнула я. – Академиком вот не стану. И космонавткой тоже. Может, в дворники податься. Говорят, в маленьких городках еще сохранились не кибернетические.

– Там знаешь какой конкурс?! – поддержал мою шутку дядя. – А если серьезно, то ты обычный средний человек. Как и я.

– Ты?! – я аж глаза округлила.

– Ну да. В школе учился тоже на четверки в основном. В училище поднажал, но потому, что уж очень хотел летать. Потом внезапно меня командование послало сдавать экзамены в отряд космонавтов. А там чисто, кому повезет, ну, и у кого сильнее мотивация, прошли. Потом пять лет ждал своей очереди. Слетал два раза на Луну извозчиком. Да тебе это прекрасно известно.

– То есть тебе просто повезло?

– Нет, конечно. Понимаешь, Майка, нам, средним, чтобы исполнить мечты, надо изо всех сил стараться. Большинство этого не делает. Махнет рукой, повздыхает о недостижимости устремлений, и забывает их. В лучшем случае находит себе более-менее комфортную нишу, обустраивает свой мирок и на этом останавливается.

– А в худшем?

– В худшем опускается. Становится алкашом, наркоманом или погруженцем.

– Вы потому против капсулы?

– И по этому тоже. Вон в Атлантической конфедерации чуть ли не половина населения – погруженцы. Многие из виртуальности даже и не выходят, подключают внутривенное питание и лежат там месяцами.

– Но у нас ограничения вшиты на продолжительность.

– Любой блок можно снять. Знаешь, какой рынок у хакеров? Но эти люди вредят прежде всего сами себе. Хуже те, кто, не видя возможности самореализоваться, озлабливаются и пытаются испортить жизнь окружающим. Поднять свое эго за их счет.

– Это ты про Кабана с компанией?

– Да.

– Нам рассказывали, что в Китае таких почти не осталось из-за «баллов гражданина». Почему у нас в стране их не введут? – спросила я.

– Китай – это особый мир. У них за всеми и за всем следят, и каждый поступок оценивают, добавляя или отнимая баллы. Поэтому, все постоянно стараются делать хорошие дела и опасаются совершить малейшее правонарушение. Такое вот счастливое общество из-под палки. На Западе, наоборот, верят в ценность Свободы с большой буквы. Правда, попробуй в Германии или Англии сказать что-нибудь неполиткорректное, или обозвать гея педерастом… Вот где полнейшая свобода – так это в Американском Союзе. Что хочешь говори, во что хочешь верь, что угодно твори. Но не обессудь, если и другой, в своей свободе, тебя, забравшегося к нему в дом, из дробовика угостит.

– И правильно! А то Артему, не вмешайся ты, могли бы и срок дать!

– Могли бы, – кивнул дядя. – Потому что наша страна, так же как и многие другие, вроде той де Японии или Франции, выбрали средний путь. Мы даем людям свободу совершать хорошие и плохие поступки, но требуем за это ответственности. А всеобщий контроль заменяем воспитанием. Более того, у нас, а еще больше, в Новороссии, еще и допустимый риск признан. Особенно для подростков. Всякие походы по диким местам, экстремальный спорт и прочее. Знаешь, сколько парней и девушек каждый год гибнет?