Евгений Донтфа - Девочка и пёс

Девушка посмотрела на оружие у своих ног, перешагнула через него, подошла к столу и села на лавку рядом с Сойвиным.

– Я не хочу чтоб ты умер, – сказала она, спокойно глядя на него.

Мужчина усмехнулся.

– Почему же? Ведь я злодей, совершенно определенно это будет актом добра.

– Но тогда я попаду в руки Хишена, – медленно проговорила девушка.

– Молодец, – насмешливо одобрил Сойвин, повернув к ней голову. – Прямо и откровенно. Но тогда скажи, оставлять меня в живых, это Добро или Зло? Это хорошо для тебя, но плохо для других, тех кого я завтра убью. А?

– Ты передергиваешь. Во-первых, ты бы не дал мне убить себя. Во-вторых, никто не знает что будет в будущем. Может быть скоро случится так, что однажды ты всю ночь пролежишь без сна, глядя в тьму над твоей головой, а утром встанешь, возьмешь лошадь и навсегда уедешь из Гроанбурга и никогда в жизни больше не прикоснешься к оружию. А в-третьих, я не смогла бы убить тебя просто потому что не хочу тебя убивать. – И она чуть улыбнулась, глядя на него.

Взгляд Сойвина помрачнел.

– Я думаю, я знаю что твориться в твоей голове, – холодно произнес он. – Ты надеешься на свои женские чары. Думаешь охмурю этого подонка и уговорю его вывести меня из Гроанбурга.

– Серьезно? Я так думаю?

– Да. Возможно сейчас тебя пока еще в какой-то степени волнует судьба той дюжины человек из твоего каравана, что сейчас сидят в подвалах у Хишена. Но через пару дней это пройдет. И это будет правильно. Они все равно обречены и тебе нет смысла о них задумываться. Ты же понимаешь, что твой отец принесет выкуп только за тебя. С какой стати ему выкупать остальных, они получали хорошее жалование и знали на что шли, когда соглашались ехать в караване. Хишен за каждого запросит как минимум ту цену, что дали бы за них шинжунские работорговцы. Тем более четыре человек из них это охранники «Бонры», и твоему отцу точно уж нет никакого дела до этих наемников. А у «Бонры», как ты наверно знаешь такое правило: никогда не выкупать своих людей, угодивших в плен, ибо раз это случилось значит они плохо сражались. Они должны были либо победить, либо умереть в бою. А насчет остального. Ты можешь убить меня во сне и я не захочу покинуть Гроанбург, ибо за его стенами я вне закона, за меня назначена награда, я дичь для красноголовых и охотников за людьми, ну а что касается третьего, то не сомневайся ты захочешь убить меня, как только я окажусь на твоем пути к свободе. – Сойвин замолчал и отвернулся.

– Как же я убью тебя во сне, ты же собираешься держать меня в подполе? – Спокойно поинтересовалась девушка.

– Не по ночам. Ночью ты будешь спать между мной и стеной, вон там. Да и знаешь, я вообще не собираюсь ограничивать тебя ни в чем. Не будет ни подвала, ни цепи с кандалами. Ты девушка разумная и понимаешь, что тебе лучше держаться меня и этого дома, пока не вернется твой отец. Но если хочешь попытаться бежать, пытайся себе на здоровье, если хочешь попытаться убить меня, пытайся сколько влезет.

– Я должна быть благодарна тебе? – Спросила Тайвира и больше не было никаких намеков на улыбку на ее лице.

Только Сойвин открыл рот чтобы ответить, как вдруг у него защекотало в носу и он, дернув головой, громко чихнул, в сложенные чашкой ладони.

– Точно, – сказал он, усмехнувшись, – должна. Но правда особенно не за что. Ты же, я думаю, достаточно сообразительна, чтобы понять, помогая тебе, я действовал не из великодушия или благородства, а просто поддался импульсу либидо. – Он посмотрел на девушку и насмешливо поинтересовался: – Ты знаешь что такое импульс и что такое либидо?

– Полагаю это голос из того места, которое зачастую управляет поведением мужчин, – холодно ответила Тайвира.

– Ты вполне умна для дочери купца.

– Зато ты что-то слишком глуп даже для разбойника, – обиженного проговорила девушка.

Сойвин ничего не ответил и снова принялся смотреть в окно.

42.

Ташунг пребывал в некотором раздражении. Взмыленная, храпящая лошадь под ним выдохлась и уже с трудом переставляла ноги. 7024-ре даже чуть не заговорил с животным, желая убедить его поднапрячься, однако вовремя вспомнил что лошадь и люди все-таки разнятся по своему умственному развитию. Лошади вроде как намного глупее.

Было очень ранее утро и Суора находилась где-то среди бескрайних лесов и полей этой страны, смутно в общем представляя где именно. Тем не менее она не сомневалась что по-прежнему находится на центральном тракте, пересекающем королевство из конца в конец. Девушка порядком устала от стремительной ночной скачки, ей хотелось пить, есть и спать.