Алексей Ракитин - Дети Сатурна. Серия «Ревизор Роскосмоса»

– Вадим, ты как меня здесь нашёл?

– Да очень просто, узнал кому ты позвонил и отправился по следу.

– Это очень нехорошо для капитанской кармы, – пошутил я.

– Что именно?

– Пытаться следить за ревизором «Роскосмоса».

Так называемый «Cитуационный зал» являлся сверхзащищенным убежищем, из которого должно было осуществляться управление операционной базой в случае её фатального повреждения небесным телом или техногенной аварией. Все прочие отсеки, помещения, флэты и модули могли быть выведены из строя, но оборудование «Ситуационного зала» и находящиеся в нём люди должны были остаться невредимы. Ну, или по крайней мере, погибнуть последними.

Размеры помещения и его оснащение были весьма впечатляющи. В принципе, в нём можно было устроить олимпийский бассейн. По периметру под потолком тянулся бесконечный обзорный экран, позволявший визуально оценивать обстановку вокруг станции во всех секторах и широком диапазоне излучений. Посреди зала находился интерактивный стол длиной, думаю, метров пятнадцать, если не больше. На нём можно было отображать любую обстановку, как внешнюю, так и внутри станции. Вдоль стен пониже обзорного экрана размещалось разнообразное технологическое оборудование – от холодильников с продуктами, лекарствами и техническими расходными материалами, до кладовых со всевозможным снаряжением и скафандрами. В случае беды «Ситуационный зал» должен был стать убежищем всей команды, обеспечив каждого питанием, теплом, воздухом и возможностью покинуть помещение по прибытии спасательного корабля.

Я думал, что космической техникой удивить меня сложно, но размеры и оборудование Ситуационного зала на борту «Академика Королёва» произвели на меня немалое впечатление…

– Четыре года наша операционная база успешно обеспечивает добычу самых разнообразных ресурсов в системе Сатурна и никогда прежде «Роскосмос» не ревизовал нашу с вами работу. – негромко бубнил командир, сидевший направо от меня. – Но подошёл момент, когда определённые вопросы по дальнейшей интенсификации добычи, величине себестоимости и номенклатуре добываемых ресурсов требуют если не пересмотра, то как минимум, уточнения. Все вы были предупреждены о плановом посещении операционной базы штатным ревизором «Роскосмоса» и сейчас я имею честь вам его представить: Порфирий Иванович Акзатнов, заслуженный космонавт, классность – первая, космический стаж пятнадцать лет, в должности ревизора последние четыре с половиной года.

Меня буравили девять пар глаз. Не сказать, чтобы сидевшие за длинным столом смотрели на меня с оптимизмом, скорее – настороженно и недружелюбно. Думаю, я смотрел на них так же, ведь очень вероятно, что разыскиваемый мною преступник сейчас находился в их числе. И у меня вовсе не было уверенности, что я понимаю, как его надлежит разоблачать.

– Позвольте, я представлю присутствующих, – командир обратился теперь ко мне.

Мне оставалось лишь кивнуть.

За столом помимо меня и командира находились ещё девять человек – это всё были лица из так называемого «руководящего состава», деятельность которых мне, согласно легенде, и предстояло проверить. Вадим Королёв начал представлять сидевших; процедура эта была во многом формальна, но совершенно необходима, дабы в последующем никто из моих vis-a-vis не мог отговориться незнанием того, кто я такой и каков мой статус.

– Направо от меня – начальник Группы движения Капленко Олег Васильевич. – монотонно полился речитатив Королёва. – Он отвечает за энергетику операционной базы, свет, воздух, регенерацию, очистку, на нём плазменные печи наших обогатительных производств и все восемь ядерных реакторов. Его работа напрямую влияет на себестоимость производимого нами продукта. В подчинении Олега Васильевича семь инженеров – это самая большая структурная группа в составе постоянного экипажа базы. Рядом с ним – опять-таки, по правую руку – Капленко Ольга Васильевна. Это не жена Олега – подчеркиваю! – она его родная сестра…

Вадим пытался шутить, дабы разрядить обстановку, и все это поняли – присутствующие заулыбались и зашевелились в креслах. Брата и сестру Капленко я хорошо запомнил ещё при ознакомлении с личными делами экипажа, поэтому сейчас слушал Вадима в пол-уха. Подняв глаза к потолку, я наблюдал за величественным Сатурном, висевшим на экране прямо напротив меня, десятками его колец, хорошо различимыми с этого расстояния, и внушительных размеров оранжевым спутником, неторопливо выплывавшим из тени планеты. По-видимому, это был Титан, если я правильно усвоил справочный материал по спутниковой системе планеты. Титан казался большим, примерно вдвое меньше диска Луны, видимого с Земли, а ведь расстояние до него превышало миллион километров! Несмотря на большое расстояние с борта «Академика Королёва» хорошо просматривались флуктуации мощной атмосферы этого огромного спутника, второго по размеру в Солнечной системе. Можно было без всяких затруднений видеть участки светло-оранжевой высотной дымки и области более тёмной облачности, расположенные ниже. Их хаотическое распределение чем-то напоминало не до конца взбитый в миксере яичный желток. Много ближе к Сатурну был хорошо различим другой большой спутник – то ли Диона, то ли Рея. В отличие от Титана – этого углеводородного царства, имевшего буро-оранжевый цвет – второй спутник казался почти белым, точнее цвета слоновой кости. Он явно был ледяным и, возможно, именно на нём человечество когда-нибудь откроет какую-либо нелепую форму жизни…