Меир Ландау - Барон с улицы Вернон. Вернуться на «Титаник». Книга первая

– Ну вот ты-то нам и нужен, – встал над ними Антуан.

– Я? На заброшенной ферме в глухой деревне? – уже было рассмеялся Виктор, но поднялся.

Бородач махом вылил себе в рот коньяк и встал вслед за Виктором.

– Чего вы там нашли? – спросил он у Антуана, – марсианские револьверы? Или…

– Или, – кивнул Антуан, – я бы на вашем месте, товарищи, в начале бы посмотрел на это добро, а потом смеялся.

– Ладно уже, пошли, – ответил Виктор, махнув Антуану, и все трое направились в сторону деревни.

В огромном сарае, на самой окраине, не было ничего примечательного. Виктор в недоумении посмотрел на голые стены, разбитые бутылки на полках, но Антуан указал ему вниз. В дальнем углу был спуск в подвал.

– Сюда, – позвал их Антуан и полез в подвал первым.

Два испанца, стараясь ничего не трогать, стояли посреди большой комнаты и разглядывали надписи мелом на школьной доске. В самой комнате был относительный порядок.

– Вначале мы подумали, что какой-то местный любитель оборудовал себе тут лабораторию, – говорил, спускаясь вниз, Антуан, – но потом я заметил кое - что интересное. Благо, я знаю английский, в отличие от бойцов, и сразу же решил показать вам.

Он указал на стол, остановившись у самого входа.

– Посмотрите эти записи. Виктор подошёл к столу и посмотрел на бумаги. Он взял одну из них и изменился в лице.

– Это же… – повернулся он к Антуану и чуть не закричал, – это разработки моего отца! Это его почерк! Он отправил эти бумаги во Францию, в 1912 году! Как они тут оказались?

– А твой отец сейчас где? – подошёл бородатый американец. Он взял тетрадь в кожаном переплёте со стола и начал её просматривать.

– Отец погиб… в том же 1912-м, – ответил Виктор, – насколько я знаю, он отправил эти записи доктору Кюри.

– Не удивительно, что они тут, – ответил Антуан и подошёл к друзьям, – архив доктора Кюри достался нацистам. Очевидно, что это он и есть. Но почему они прячут его в этом сарае, а не в Лейпцигском университете?

– Секретные разработки, – ответил ему Виктор , продолжая просматривать записи, – другого ответа нет. Лаборатория любого университета, и тем более специально построенный объект в Германии, это первые места , где будет искать их МI6. Они очень хотели заполучить их ещё тогда, когда отец был жив, а сами они были просто ищейки из SSB. Но ни они ни немцы, ничего не сделали бы.

– Почему? – удивился американец.

– Вторая часть дневников находится у меня, в Лондоне, – усмехнулся Виктор, – и очень надёжно спрятана.

Он посмотрел на бородача.

– Есть идеи, как это всё увезти, Эрнест?

– Идеи? – усмехнулся бородач, – идея придёт через два часа и она называется «Сандауэр». Не знаю насчёт Лондона, но до Ливерпуля эта посудина нас точно подкинет. А по дороге мы разберём, что тут писал твой покойный батюшка. И , кстати, ты что, по рождению Гудвин? – внимательно посмотрел он на Виктора.

– Гарольд Виктор Гудвин, – улыбнулся Виктор, – давно я не слышал этого имени!

– А я никогда и не верил, что ты немец! – разразился смехом Антуан.

– Вообще-то, тогда уж, еврей, – так же, усмехнувшись, ответил ему Виктор, – фон Готт, это фамилия человека, который вырастил и воспитал меня после «Титаника». Я вообще не знаю, что было бы со мной, не появись он тогда, в те дни, в моей жизни. Он был немец. А вот моя покойная мачеха была еврейкой, а мой сводный брат – раввин на Манхэттене. Но это дела не меняет.

Он положил бумаги и взял в углу огромный деревянный ящик.

– Давайте паковать это добро, пока есть время. Если нацисты это потеряли, то наверняка попытаются вернуться за этим сокровищем.

– Да что же тут? – бросился собирать бумаги и тетради Антуан.

– Отец был компаньоном Николы Теслы, – ответил, не глядя на Антуана Виктор , собирая бумаги, – они занимались подвижным магнитным полем. Представляете, что может случиться, если фашисты попытаются это использовать в качестве оружия?

– Гм, – проговорил Эрнест, не отрываясь от тетрадки в кожаном переплёте,

– «чёрные дыры» и «кротовые норы» 1? Я думаю, что твой покойный отец был гением, опередившим свою эпоху…

– Что значит «кротовая нора»? – не понял Антуан.

– А это значит, – ответил Эрнест , глянув на француза, – что если мы соберём по этим записям механизм, над которым работал отец нашего Гарольда, который сейчас Виктор, и запустим его, то выйдем отсюда не в сарай, а там , где захотим. И тогда, когда мы этого захотим. Например, сможем отужинать с Бонапартом, или собственными глазами увидеть смерть Цезаря.