Константин Костин - Нулевой год

– Бред! – решительно отрезал я, перехватив поудобнее дробовик, и начал спускаться к болоту. – Это глюки.

В самом деле! Представьте, что вы спокойно спите, никого не трогаете, лежите на кровати. И вдруг вам заявляют, что вы оказались на другой планете, причем вместе с той самой кроватью! Ну не бред ли?

Скользя по осыпающимся камням, крепко сжимая дробовик, я спустился по склону. До воды оставалось не больше полуметра, и я нерешительно остановился. Судя по звуку, мои спутники последовали за мной.

И болото, и поросшие травой кочки, выглядывающие там и тут, выглядели… неродными какими-то. Неземными. От болота исходил резкий запах гниения, над поверхностью воды витали облака гнуса, а вдали виднелось облако насыщенного голубого цвета.

– Как думаешь, здесь кто-нибудь живет? – осведомился участковый.

– Вон те штуки точно живые, – Михаил ткнул пальцем куда-то в сторону.

Я присмотрелся. Над водой едва выступали несколько куполообразных объектов, слишком правильных, чтобы быть кочками или холмиками. Они были почти полностью погружены в болото, торчали только макушки, через которые перекатывались волны.

Раздался сухой треск дробовика, прогремев в тишине, как раскат грома. Заряд картечи поднял сноп брызг, а куполообразные существа с завидной скоростью скрылись в глубине. Я резко обернулся. Семенов, сжимая в руках дымящееся ружье, улыбался во все тридцать два зуба.

– И нахрена? – поинтересовался я.

– Да как нахрена? Теперь-то мы точно знаем, что они живые!

– Меня гложет один вопрос… чтобы точно узнать, умер человек, или нет – ты ему в голову стреляешь? – усмехнулся астрофизик.

– Не смешно, – буркнул капитан.

Обратный путь до автомобиля мы проделали в гробовом молчании. Преодолев завал, я обнаружил, что фары включены. Тем не менее, я точно помнил, что и не включал их! Притронувшись к рычажку, дабы погасить свет, я вляпался в мокрую, мерзкую слизь. Такая же слизь была и на руле, и на оставленной на кресле куртке участкового. Да, если мы и правда на другой планете, то она однозначно обитаема.

– И что теперь? – произнес Семенов, скорее озвучив свои мысли вслух, чем обращаясь к кому-то конкретному.

– Предлагаю посмотреть, что с остальных трех сторон, – развел я руками.

– Тогда нам лучше сперва вернуться в деревню, рассказать обо всем Грачеву. Да и все равно придется возвращаться – объездной дороги нету.

Я последовал его совету.

Паника в деревне уже улеглась. Дядя, весь грязный, чумазый, как черт, сидел у ворот своего дома, и устало курил.

– Почему так долго? – возмутился он. – Помощь вызвали?

– Дороги завалены, – коротко пояснил я. – У вас как?

Внезапно я обнаружил, что сложно сказать человеку, вот так, без подготовки, сразу, что мы уже не на своей родной планете, а вообще хрен его знает где.

– Пять двухсотых, больше сотни трехсотых, – ответил полковник. – Очаги возгорания ликвидированы. Электричества нет, связи нет. МЧС-то вызвали или нет?

– Э… нет… замялся я.

– Борис Андреевич, видите ли, какая штука… – осторожно начал Миша. – Мы больше не на Земле.

– То есть как так – не на земле? – недоверчиво переспросил военный, уставившись на свои заляпанные грязью сапоги.

Он даже, для верности, поднял одну ногу, и внимательнейшим образом осмотрел подошву. Но ничего подозрительного не обнаружил.

– А то ты ничего странного не заметил? – ехидно поинтересовался участковый. – Два солнца, например? Или жару, от которой весь снег растаял? Мы на другой планете, Боря!

Эту новость полковник воспринял на удивление спокойно. Наверно, он и сам прокручивал в голове некоторые странности сегодняшнего дня, и, за неимением лучшего объяснения, пришел к похожим выводам.

– Дядя Боря… – произнес я. – Мы поедем, осмотримся… сколько вообще земли нам осталось…

– Засветло не вернетесь, – покачал головой военный, посмотрев на солнце.

– Но должны же мы знать, кто, кроме нас оказался в такой жопе! – возразил я. – Помощи, похоже, не дождемся!

– Да, – кивнул Семенов. – МЧС сюда долго ехать будет…

– Возьмите тогда МТЛБшку, – предложил дядя. – У нее и проходимость получше, да и… за броней поспокойней будет.

Это предложение мы восприняли на «ура». Пока я выгонял с огорода броневик, полковник копался в сарае, а вышел оттуда с тремя укороченными Калашами на плече, и тремя подсумками с забитыми патронами магазинами. Капитан, злобно сверкнув глазами, только заскрежетал зубами.

– И много у тебя там такого добра?