Леонид Семинович - Другая жизнь. Психотроника

– Не спалось, под утро заснула.

Доминика не давила на ребенка, но уже в этом угадывалась закалка сильного человека, рожденного бороться, отстаивать и доказывать.

– Мияко. собирайся, тебе временно придется переехать ко мне, вопрос с учебой решился, будешь обучаться в нашем центре, другого варианта я не вижу.

– В вашем центре!!

Ее глаза округлились, выражая восхищение и недоверие одновременно, как будто не веря своим ушам. И не понимая, как это возможно.

– Да, да, в нашем центре, там тоже есть образовательные программы. Тебе даже легче будет, там все такие, как ты, адаптация пройдет без проблем, найдешь себе друзей.

– Но как так, а почему дедушка…

– Я знаю. Почему ты там с самого начала не училась, – на полуслове прервала ее Доминика, как будто ожидала вопроса и была готова заранее дать ответ.

– Собирайся, по пути все расскажу, много не бери, дом я сама закрою, за него не беспокойся.

Мияко собирала вещи, настоящие карандаши – где только дедушка их брал? – книги, которых и так было не очень много, прихватила она и дедушкину, думалось потом почитать, о чем она. Все уместилось в небольшой рюкзак, как и говорила Доминика, ничего лишнего, чего у нее и так не было, дедушка не давал особо разгуляться, и из гаджетов только персональная чип-карта с ее данными в виде браслета, надетого на руку. Странное дело, большинство имели вживленные чипы, но дедушка придерживался старины и не давал прохода, и каким образом он только смог решить такой важный вопрос в отношении ее семьи, чтобы встроить данный чип в браслет, для Мияко оставалось загадкой.

Девочка вышла первой, хорошая погода, дождя уже не было, Доминика заперла дверь, поставила жилище на сигнализацию, а неподалеку их ждал ее аэромобиль, экологически чистый транспорт. Мияко подошла к двери и увидела знак биологической безопасности, организации, которую представляла Доминика, странно, именно такой значок висел на шее у дедушки. Пара села в аэромобиль и взяла курс в непонятном для Мияко направлении.

Аэромобиль двигался низко, и внизу можно было с легкостью рассмотреть рельефы ландшафта, строения, местами промышленные зоны и целые центры, они подобно гигантам возвышались то тут, то там, дикие исполины, и каждый имел свое предназначение и цели, множество людей, наполняющих их внутренности, трудящихся там день и ночь только для удовлетворения своих потребностей. Но какие они? Этот вопрос всегда беспокоил дедушку, и он задавал его Мияко в тот момент, когда она в очередном споре пыталась доказать обратное. Блага, вы называете это блага? Блага для кого? И все, она уже знала, что дальше спор не имел никакого смысла, дальше будут только осуждения, извечные осуждения человечества о том, что такое хорошо, а что такое плохо, и в конце он всегда ставил жирную точку. Человек уйдет, а что останется после него, посмотри? Спорить было бесполезно, а ведь то, что, возможно, останется, могло спасти дедушке жизнь, и Мияко до конца было непонятно, почему до сих пор он находится в состоянии жизнеподдержания и ничего не происходит.

– Человек уйдет, а что останется после него, Доминика? – с печалью спросила Мияко, смотря на сильную, уверенную в себе женщину.

– Куда уйдет, Мияко? – последовал обратный вопрос, как бы в ожидание подтверждения, хотя Райя знала, о чем идет речь.

– Так говорил дедушка, когда мы с ним спорили.

– Да, я знаю, мы тоже с ним спорили, это была его любимая фраза, ты останешься, Мияко, он уйдет, а ты останешься, и память останется, и его фраза, она будет жить в тебе, ты только не сдавайся.

Дальше она ничего больше не могла сказать, Мияко уже плакала, уткнувшись лицом в куртку.

– Но почему?

– На то была его воля, он не хочет другой жизни, он был сильным и хотел передать тебе, чтобы ты была такой же, своим примером, все остальное к тебе придет со временем.

Аэромобиль уже набирал высоту, в том месте, где заканчивалась суша, начинался океан, синюшная глубина и водные просторы, все это еще можно было разглядеть, немного полета – и все ушло, скользнуло вниз, с набором высоты изменялась скорость.

Мияко успокоилась и задремала, Доминика посмотрела на нее, понятно, измотанный эмоционально организм не выдержал и впал в сонное состояние, совсем немного, и она уже сопела. Как ни странно, а на скорость она реагировала своеобразным образом и каждое изменение просыпалась, огладывалась, пыталась увидеть знакомые места, но ничего не было, и она засыпала опять. Так не могло продолжаться весь полет. Мияко проснулась и искоса глядела на Доминику, которая все время находилась в состоянии раздумий, ее лицо выражало какие-то эмоции, где-то там, внутренние, потайные эмоции, только ей известные переживания, хотелось тайком подсмотреть, о чем она думает и что могло ее тревожить, а может, это она, Мияко, ввела ее в глубокий океан раздумий своими заботами и проблемами, и выбора не было, даже если бы она захотела ее освободить от излишних хлопот, то это было бы невозможно, поскольку у нее больше никого не было, в то время как Доминика, наверное, считала обратное и воспринимала все как возврат неоплатного долга, в котором, как она сама думала, находилась перед дедушкой. Ведь он ей помогал в открытии центра, сначала материально, потом духовно. Первое время он начинал существовать как маленькая организация, несущая в себе определенные цели и задачи, и только время убедило в обратном в постоянном противоборстве с различными внешними проявлениями общества.