Сергей Попов - Я иду

– Беда, – совсем невесело отметил я и, пригнувшись, двинулся к выходу. – Только их еще не хватало для полного счастья… – осторожно высунулся, пригляделся – две, три… двенадцать, тяжело вздохнул, снял с ноги арбалет, зарядил. – Попал, круто попал…

Тем временем дворняги одна за другой начали швыряться на столб, провоцируя ворону, но та лишь хрипато каркала в ответ, махала крыльями и по-прежнему не собиралась покидать присады. А вот голод пожирал изнутри падальщиков так сильно, что они вновь и вновь бросались на этот проклятый фонарь, вцеплялись зубами, пенились, истекали слюнями и опять неистово гавкали, словно всеми правдами и неправдами пытались заставить чертову птицу слететь на землю, а лучше – кому-нибудь в пасть. Ворона же, глядя на них, только напоследок издевательски каркнула, одним взмахом взмыла в небо, перелетела через дорогу и затерялась во мраке пятого этажа уцелевшей высотки. От постигнутой неудачи свора вконец освирепела и с бешеным рычанием разбежалась по улице в поисках прокорма, вот только нюх почему-то повел прямиком в мою сторону…

– Надо уходить, – тихо-тихо проговорил я и попятился к окну. – И лучше – как можно скорее…

Глянув в последний раз на приближающуюся обезумевшую стаю, – протиснулся между гнилыми сиденьями, расталкивая усопших, выпрыгнул в окно и звонко приземлился на разбитое стекло, валяющееся в луже.

– Нашумел-то как… – тяжело вздохнул и ни секунды больше – вдоль улицы, заваленной мусором и жухлыми листьями, на ходу снимая противогаз. – Если услышали – догонят, суки, в два счета…

Обежав ржавый смятый фургон с полустертой надписью Mail Pro, – перепрыгнул через обросший мясистой растительностью фонарный столб и – резко вправо, скрываясь за лежащим на боку грузовиком с рассыпанными стройматериалами. Быстренько убрал М2000, пригнулся и осторожно высунулся из темно-красного кустарника, пробившегося из-под асфальта, разглядывая своих голодных преследователей, обнюхивающих лужу, – место моего приземления. В том, что они возьмут мой след – не сомневался ни грамма, но все же надеялся на непредвиденные проблемы с собачьим чутьем. Тогда я бы выиграл время и успел затеряться где-нибудь в здешних инопланетных кущах, сбивая с пути собачью братию, а потом просто взять и исчезнуть в каком-нибудь более-менее целом доме. А если уж те и через заросли за мной рванут, то выход остается только один: подломить чью-нибудь квартирку и держать там оборону, пока дворняги не сдадутся или не наступит ночь.

Хотя, глядя на шайку, очень сомневаюсь в их стойкости перед соблазном похрустеть заветными человеческими костями. Боюсь, помочь тут сможет лишь дротик, пуля или увесистая арматура…

– Нюхайте, нюхайте, – скривился я в ухмылке и, повесив взведенный арбалет обратно на крепление, по-тихому отбежал от грузовика, стараясь по возможности не шуметь мокрым гравием.

– Нюхачи, блин, – проворно перепрыгнул невысокую разбитую бетонную плиту и затерялся в городских кровавых джунглях, шмыгая лужами.

Расчищая дорогу ножом, я все брел и брел сквозь эту жуткую чащу, как следопыт, и изредка замирал, чтобы прислушаться и постараться понять, где же сейчас находятся мои изголодавшиеся дворняги. Но всякий раз, когда останавливался, лютый лай, рык, перезвон стеклянных бутылок, жестяных банок и цокот когтей по сырому асфальту слышался все ближе и ближе, уже не оставляя ни малейших сомнений, – собаки точно взяли мой след.

– Быстро же вы… – сильнее натянув капюшон, совсем невесело произнес я и – стремглав через заросли, попутно отмахиваясь от странного гнуса, метящего в глаза. – Эти еще откуда-то взялись…

Миновав проткнутую багровой растительностью легковушку с сидящим за рулем скелетом, в чьем рту жужжали сероватые жуки, – пригнулся, прополз под столбом с оборванными проводами, уложенными на громадной куче колотого кирпича, и выбрался к автобусной остановке. Тем временем гомон собак, обезумевших от бескормицы, гремел уже где-то со стороны тротуаров. Как и ожидал, псы в чащу не полезли, но зато быстро нашли иной путь – в обход.

– Да чтоб вас, – злобно процедил я и посмотрел сперва налево, а потом направо, наблюдая по шесть четвероногих погонщиков, несущихся сразу с двух направлений. – Я что вам, дичь, что ли?..

В ответ на мой вопрос раздалось яростное гавканье, и несколько дворняг рванули наискосок, тотчас беря в кольцо.

– Тихо-тихо, песик… – выставив ладони, полушепотом проговорил я облезлому дохлому псу с посеревшей гладкой шерстью и пеной у рта и огляделся, насчитывая еще несколько таких же бешеных сук и кобелей. Они сдавленно рычали, шкрябали асфальт, прожигали меня насквозь плотоядными взглядами. – Спокойнее, спокойнее, – повторял не то себе, не то им, – не надо нервничать…