Терри Пратчетт - Бесконечная утопия

Джошуа и сам мельком видел этот джокер. На самом деле его открыли они с Лобсангом в своем первом походе в глубины Долгой Земли. Этот мир угнездился среди относительно спокойных миров, которые называли Кукурузным поясом. Тогда Джошуа впервые узнал, что значит это слово.

– Джокеры, – сказал тогда Лобсанг. – Миры, которые выбиваются из закономерности. Вообще-то закономерность есть, но эти исключения нарушают общие тенденции: джокеры в колоде, как называют их ученые Долгой Земли…

Джошуа уже видел много таких миров, хотя и не подобрал для них термина. Этот джокер походил на бильярдный шар: абсолютно гладкая бесцветная земля под безоблачным синим небом.

Но хотя Джошуа лично видел это место, у него хватало ума не принимать байки Билла за чистую монету. С Биллом Чамберсом они были ровесниками и вместе выросли в Приюте в Мэдисоне, штат Висконсин. Билл был другом, соперником, источником проблем – и всегда неисправимым лгуном.

– Я знаю одного парня, который слышал от другого парня… – сказал Билл.

– О господи.

– Короче, тот на спор заночевал на Битке. Всего на ночь. Один. Как ты. Голый. Это тоже было частью спора.

– Не сомневаюсь.

– Утром он проснулся с адским похмельем. Пить в одиночку – дурное дело. Этот парень, кстати, был прирожденным путником. И вот он с похмелюги собрал свои манатки и перешел – и в процессе вроде как споткнулся.

– Споткнулся?

– Ему показалось, что он перешел как-то не так.

– Что? Как? Что ты вообще имеешь в виду?

– Ну мы в норме переходим на запад или на восток, правильно? Есть обходные пути, есть слабые места, если их найти, но, в общем, и все…

Переход: до Дня перехода весь мир вращался вокруг человечества. Внезапно, если дать себе труд сделать переходник, незамысловатый электрический прибор, – а некоторые, вроде Джошуа, в этом даже не нуждались, – стало возможным шагнуть из старой реальности, из одного мира в другой, почти такой же, но заросший непроходимыми лесами и кишащий дикими животными, ибо только на изначальной Земле человечество эволюционировало и имело возможность обустроить свой мир. Целые планеты всего в нескольких шагах. Можно сделать еще переход и еще, в любую сторону, на запад или восток. Если у Долгой Земли, как стали называть эту цепь миров, и был конец, то его еще не обнаружили. После Дня перехода все изменилось для человечества, для самой Долгой Земли и в особенности для Джошуа Валиенте.

Но даже у Долгой Земли есть свои законы. По крайней мере, Джошуа всегда так думал.

– …Короче говоря, он почувствовал, что перешел как-то иначе. Перпендикулярно. Типа на север.

– И?

– И оказался в каком-то совсем другом мире. Там была ночь. Чистое небо, никаких звезд. Ну в привычном виде. Вместо наших звезд…

– Твоя манера рассказывать, Билл, иногда действует на нервы.

– Но тебе интересно, правда?

– Продолжай. Что он там увидел?

– Он увидел все звезды. Разом. Всю Галактику целиком, мать ее, Млечный Путь. Увидел снаружи.

Снаружи Галактики. В тысяче световых лет от Земли – от любой Земли…

– Стоял голый и смотрел, – сказал Билл.

Джошуа решил, что это проблемы стригалей. Они были такими болтунами. Наверное, слишком много времени оставались в одиночестве.

Но, вспоминая об этом в феврале 2052 года, он понял, что даже Лобсанга считал болтуном, хотя и болтуном поистине космического масштаба. Эх, надо было слушать Лобсанга, когда была такая возможность.

Теперь слишком поздно, Лобсанг мертв.

Джошуа был там, когда это случилось, поздней осенью 2045 года.

Вместе с Салли они ждали у двери Приюта в Мэдисон-Запад-5. Сгущались сумерки, на улице загорались фонари.

Салли была в своей обычной походной одежде: безрукавке с множеством карманов, сверху непромокаемый комбинезон, на спине легкий кожаный рюкзак. Как всегда, она выглядела так, будто готова в любой момент сорваться с места. И чем дольше сестры заставляли ждать у этой проклятой двери, тем более вероятным это становилось.

Джошуа попытался ее упредить.

– Будь проще. Поздоровайся. Все здесь хотят увидеть тебя, сказать спасибо за то, что ты сделала для Следующих. Уволокла тех суперумных ребят из Перл-Харбора…

– Джошуа, ты меня знаешь. В наши дни на Ближних Землях не протолкнуться. И места вроде этого… Этот Приют, где тебя держали взаперти ради твоего же блага. Мне плевать, Джошуа, был ли ты счастлив здесь с этими пингвинами или нет.

– Не называй их пингвинами.