Юлия Власова - Таймири

Вестнице было глубоко безразлично, что творится с тем-кто-ждет. Гораздо больше ее волновало, как пройти через пустыню незамеченной. Но караван притормозил на самом ее пути, так что деваться было некуда. Люди повылезали из плайверов, вдвойне раздраженные тем, что поезд остановился в самое пекло.

— Колодец там что ли? — спрашивали пассажиры. Более веского повода для них попросту не существовало.

Те, кто был в хвосте поезда, делали ставки на колодец. Те же, кто сидел в начале цепочки, догадок не строили, ибо Вестницу они видели так же явственно, как и свои башмаки. А злости у них было хоть отбавляй.

У каждого имелась своя причина ненавидеть Вестницу Весны. Женщины до позеленения завидовали ее юности и красоте, а еще тому, что она так свободно разгуливает, не страшась нападений. Мужчины негодовали: что же это получается, она разгуливает, а мы своих жен вынуждены охранять?

Кроме того, птицы во всей стране щебетали только над ухом Вестницы Весны. Диковинные цветы распускались только у ног Вестницы Весны. А солнце, которое норовило спалить волосы у тебя на голове, щадило только Вестницу Весны.

В общем, списки с жалобами можно было бы писать бесконечно. И похоже, что такое занятие претило одной лишь Минорис. Совсем недавно ей исполнилось семнадцать, и теперь ее везли к дальним родственникам, чтобы те позаботились о ее судьбе. Таков был обычай. Эти «дальние родственники» устраивали какие-то странные церемонии, выбирали для девушек женихов, после чего непременно настаивали на помолвке. Через подобные испытания в свое время прошла старшая сестра Минорис. Сейчас она живет неведомо где, неведомо с кем, и никто не знает, что с ней сталось, включая вышеназванных «дальних родственников». Минорис это абсолютно не устраивало. Но что толку перечить, если родители твои словно сговорились. Тему не обсуждаем — и всё тут.

В данный момент она опасливо заглядывала в список жалоб, составленный ее склочной мамашей и предназначенный для глаз Вестницы Весны.

— Я ей перцу задам! — воинственно покрикивала мамаша, выбираясь из плайвера. Минорис последовала за ней, чтобы хоть как-то ее укротить. Но, судя по всему, сила в мамаше бурлила неукротимая.

— Что там такое?! — всполошилась дама со светлой шевелюрой. — Почему стоим?

— Понятия не имею, — сказала Таймири. — Вы как хотите, а я пойду разомну ноги. Слышишь, Сэй-Тэнь?

Сэй-Тэнь на ее слова никак не отреагировала. Она сидела в своем плайвере с отсутствующим взглядом и что-то бормотала потрескавшимися губами. В таком состоянии и обычного-то человека тормошить опасно. А Сэй-Тэнь была, прямо скажем, не совсем обычной.

— Я за ней пригляжу, — пообещала дама, обмахиваясь географической картой.

Проваливаясь в песок поочередно то одной, то другой ногой, Таймири с трудом продвигалась вдоль каравана. Она чувствовала себя неуклюжей и грязной с головы до ног. Некоторые из пассажиров тоже решили прогуляться, а заодно выяснить, почему произошла задержка. Многие спешили присоединиться к толпе, образовавшейся вокруг Вестницы Весны.

— Это она! Она! — наперебой кричали люди. Кто-то с восхищением, кто-то с нескрываемой злобой, а иные даже со злорадством. Они забавно переваливались с ноги на ногу, и чем быстрее бежали, тем смешнее становилось Таймири.

Десять минут ходу — и она поравнялась с шумной толпой. Основную массу недовольных составляли женщины. Они трясли перед Вестницей своими списками жалоб и требовали невозможного. Среди невозможных требований были такие, как, например, оазисы в пустыне.

— А еще лучше, чтобы пустыня целиком превратилась в оазис! — выкрикивала какая-то сварливая дамочка.

— Ты украла у нас воду, так будь добра, верни на место! — разорялся выряженный в мундир мужчина.

— Кому ты служишь? Кто заплатил тебе за горы адуляра? — интересовался упитанный старичок. Он был низок ростом и, чтобы спросить, всякий раз подпрыгивал, а его набитый монетами кошелек так и звенел на поясе. — Ведь правда, что деревья стали глыбами лунного камня?

Не получив ответа ни на один из своих вопросов, он огорченно отошел в сторонку и уставился на боевую мамашу Минорис, которая сурово приближалась к группе и, по-видимому, собиралась устроить Вестнице Весны хорошую взбучку. Вестница беспомощно озиралась в поисках поддержки. Но голоса птичек, верных ее спутниц, были потоплены волной голосов толпы.

Минорис отчаянно цеплялась за рукав непримиримой мамаши.

— Мэра, может, не надо? Зачем тебе? Брось ты это!