Жюль Верн - Том 1. Пять недель на воздушном шаре. С Земли на Луну. Вокруг Луны

Вокруг вангангов стала понемногу собираться толпа: среди нее было много женщин и детей. Забили барабаны, причем каждый старался заглушить все остальные. И вот присутствующие захлопали в ладоши и воздели руки к небу…

— Это их способ молиться, — пояснил доктор. — Если не ошибаюсь, нам предстоит сыграть здесь большую роль.

— Ну и прекрасно, сэр, так разыгрывайте ее.

— Да и сам ты, мой милый Джо, быть может, станешь божеством.

— Что же, меня это ничуть не смутит, сэр: если мне будут кадить, это даже доставит мне удовольствие.

Один из колдунов сделал жест рукой. Мгновенно шум и крики замерли, и водворилась глубочайшая тишина. Колдун обратился к путешественникам с несколькими словами на неизвестном языке.

Ровно ничего не поняв из сказанного, доктор Фергюссон бросил наудачу несколько слов по–арабски и тотчас же получил ответ на том же языке.

Оратор–колдун произнес очень длинную цветистую речь, выслушанную с полным вниманием. Доктору очень скоро стало ясно, что «Викторию» принимали не больше, не меньше как за Луну и что в этой стране, любимой солнцем, никогда не забудется та честь, которую оказала высокочтимая богиня Луна, посетившая город вместе со своими тремя сынами.

Доктор с большим достоинством провозгласил, что Луна каждую тысячу лет делает обход своих владений, чувствуя потребность поближе показать себя своим поклонникам, и потому он просит не стесняться, а воспользоваться присутствием богини для того, чтобы сообщить ей о своих нуждах и пожеланиях.

Колдун на это ответил, что султан Мвани много лет уж хворает и нуждается в небесной помощи, поэтому он приглашает сынов Луны посетить больного повелителя.

Доктор тотчас же сообщил об этом приглашении своим спутникам.

— И ты думаешь отправиться к этому негритянскому царьку? — спросил охотник.

— Конечно. Люди эти мне кажутся настроенными доброжелательно. В воздухе полная тишина, и за «Викторию» нам бояться не приходится.

— Но что же ты там будешь делать?

— Не беспокойся, дорогой Дик, я кое–что понимаю в медицине и уж как–нибудь справлюсь.

Затем, обращаясь к толпе, Фергюссон заявил:

— Луна, сжалившись над владыкой, столь дорогим сынам Уньямвези, велела нам позаботиться о его выздоровлении. Пусть же султан готовится нас встретить.

Восторженные крики и пение возобновились с большей силой, и весь этот муравейник зашевелился.

— А теперь, друзья мои, — сказал Фергюссон, — на всякий случай надо все предусмотреть. Может наступить момент, когда мы будем вынуждены как можно скорее улететь отсюда. Поэтому, Дик, оставайся в корзине и с помощью горелки поддерживай достаточную подъемную силу шара. Якорь держится крепко, и за него бояться нечего. Я сейчас сойду на землю, Джо спустится со мной и останется у лестницы.

— Как, ты отправишься один к этому черномазому? — с беспокойством проговорил Кеннеди.

— Неужели, мистер Самуэль, вы не хотите, чтобы я сопровождал вас? — воскликнул Джо.

— Нет, не хочу: я пойду один. Эти милке люди воображают, что сама великая богиня явилась к ним в гости: я нахожусь под защитой суеверия. Итак, ничего не бойтесь и оставайтесь оба на указанных мною постах.

— Что делать, раз ты так хочешь… — отозвался охотник.

— Следи же, Дик, за расширением газа.

— Будь покоен, Самуэль.

Крики туземцев делались все громче, они с жаром взывали к небесной помощи.

— Слышите, слышите! — воскликнул Джо. — Они, по–моему, что–то уж очень дерзко ведут себя со своей богиней Луной и ее божественными сынами.

Доктор, захватив с собой дорожную аптечку, спустился на землю следом за Джо, который величественно, как и полагалось сыну Луны, уселся у самой лестницы, поджав под себя ноги по–арабски. Часть толпы с благоговением окружила его.

В это время доктор Фергюссон, сопровождаемый музыкой и религиозной пляской, медленно подвигался к «тембе» — дворцу султана, находящемуся довольно далеко от базара. Было около трех часов пополудни, и солнце сияло вовсю. Да оно и не могло вести себя иначе при таких обстоятельствах.

Доктор выступал очень торжественно. Вокруг него шли ванганги, сдерживая толпу. Вскоре навстречу Фергюссону вышел довольно красивый юноша, побочный сын султана, по обычаю этой страны — единственный наследник всех богатств отца в обход законных детей. Юноша распростерся перед сыном Луны, а тот грациозным жестом поднял его.

Через три четверти часа ходьбы по тенистым дорожкам, среди роскошной тропической растительности, процессия, охваченная воодушевлением, приблизилась к дворцу султана, квадратному зданию, которое называлось «Ититения» и было расположено на склоне холма. Выступы его соломенной крыши, опиравшиеся на украшенные резьбой деревянные столбы, образовали своего рода веранду. Стены дворца были покрыты изображениями людей и змей, сделанными из красноватой глины, причем, конечно, более натурально выглядели змеи. Крыша этого жилища не опиралась непосредственно на стены, так что воздух свободно проникал в него. Окон не было, только маленькая дверь.