Алекс Милкович - Мир внутри нас. Серый город

– Я всего лишь покажу кое-что и отпущу вашего босса.

– Но кудас, – пискнул Инсулин, уносимый рабочим, словно груженый мешок картошки.

Его черные лакированные туфли запылились, также как и сюртук, а малиновый галстук стал грязно-розовым. Инсулин мечтал, наконец, очутиться дома, отправить в чистку грязную одежду и обувь и надеть все чистое и свежее.

Рабочий с Инсулином свернули в одну из ближайших пещер, примыкавших к порту со стороны противоположной от клеток. Они шли почти в полной темноте, если не считать тусклого тления лучины, которую держал рабочий перед собой. Внезапно резко посветлело, и они оказались в громадной нише размером с кафедральный собор, но в отличие от него не имевшей полноценной крыши: крыша сужалась в центре в трубу, которая уходила наверх. «Пищеводс», – догадался Инсулин. В нише собралось несколько десятков рабочих, которые явно не слышали звонка на обед или им было не до этого. Сверху с громким «БУМ» грохнулась гигантская плита шоколада, едва не придавив ногу одному из них. Двое других синхронно подскочили с разных сторон с тяжелыми ведрами и с шумом вылили на плиту разъедающий желудочный сок. Раздался свист от исходящего пара и плита стала таять, она раскололась на несколько крупных кусков, которые рабочие скидывали на конвейерную ленту. По ленте куски шоколада подошли к другому рабочему, который кромсал их тяжелым тесаком на еще более мелкие части, а затем к следующему, пока плитка не превратилась в мелко порубленную кашицу. Эта смесь по конвейеру скидывалась в желоба, откуда, как догадался Инсулин, еда уходила в Кишечник.

– Сюда из Пищевода поступает вся еда, которую ты развозишь по Империи Организма, – сказал бородач. – Все было нормально, пока не началась эта чертова эпидемия.

Сверху раздался шелест трущихся друг о друга канатов, Инсулин задрал голову и успел отскочить как раз вовремя: секундой после на его прежнем месте с громким «ШМЯК» приземлилась закрученная макаронина, по размерам не уступающая пожарному шлангу. Операция повторилась: макаронину залили желудочным соком, затем скинули на конвейер, а дальше пошло-поехало: задний конец макаронины зацепился за ногу рабочему и тот грохнулся на каменный пол, выронив тесак, да так, что опасный предмет едва не убил одного из двух его коллег, заливающих поступающую еду желудочным соком. В итоге макаронина почти без повреждений добралась до желоба и юркнула внутрь, а из пищевода уже сыпались фрикадельки-булыжники, рабочие не успевали за ними: мясные шары, словно нарочно, падали на конвейерную ленту и убегали в желоба в своем первозданном виде.

– Мы ни черта не успеваем, раньше в нашем цеху работало в три раза больше людей, а сейчас – одна треть превратилась в вонючих зомби, а другая – убита этими тварями. Что нам остается делать? Передай в Мозг, чтоб они разобрались с этой хренью. Мы не справляемся с работой, – подвел итог бородач. – Вчера двух рабочих придавило сосиской, будь рядом страхующий – такого бы не случилось.

– А в чем они вымазаны? – спросил Инсулин, заметив лоснящийся блеск на спинах и руках рабочих.

– Это жир, он поступает вместе с нормальной едой из Внешнего мира. И его просто дохрена, как и сахара. Вопрос: «зачем нам столько этого дерьма?» остается открытым. В Кишечнике едва используется сотая часть при упаковке порций.

– Ты забыл упомянуть пиво! – заметил рабочий, одновременно кромсая массивный кусок банана.

– Вот и оно, прячься под камни! – закричал его товарищ и первым бросился в укрытие.

Инсулин задрал голову вверх: из пищевода, угрожающе урча, несся бешеный поток темной жидкости. Гул нарастал. Рабочие быстро сориентировались и юрко попрятались в узких неприметных расщелинах в скалистых стенах. Инсулин остался один на один со стихией, он едва успел схватиться за твердый уступ, как почувствовал, что огромная волна захлестнула его сзади и с силой ударила о каменный пол, словно он был не упитанным человеком, а прибрежным камешком. Брыкаясь руками и ногами, он вынырнул на поверхность. Выплюнув горькую жидкость, он с наслаждением сделал жадный глоток долгожданного воздуха и встал на ноги. Уровень пива начал снижаться, поток сделал еще несколько кружащих оборотов внутри пещеры и подобно смывной воде в унитазе юркнул в сточный желоб.

Рабочие, заметив, что опасность миновала, абсолютно сухие спустились из укрытий в нижний ярус пещеры, на полу которой все еще поблескивали темные лужицы ядреного напитка. Инсулин с завистью оглядел рабочих. Сам он, мокрый и жалкий, дрожал от холода и омерзения, его костюм насквозь пропитался пивом. И зачем это чертово пиво только подают из Внешнего мира, если оно не усваивается? Инсулину еще ни разу не доводилось видеть в меню обедов такой напиток как пиво. Внезапно раздался пронзительный звонок, он не смолкал ни на секунду. Рабочие, переглянувшись, очевидно пришли к единогласному мнению.