Сергей Костев - Солнечная система

— Мы пока точно не знаем, что он именно бежал. Это раз. Поскольку за все время существования колонии на Марсе к нам никто не перебегал. Да и зачем бежать, если можно оформить официальную поездку и уже здесь заявить о побеге.

— Разве русские так спокойно всех выпускают?

— У русских порядки даже либеральней наших, просто об этом не принято сообщать.

— Да я в курсе, что полно русских ездят в туристические поездки по Земле, но на Марсе, инженер, наверняка обладающий секретной информацией…?

— Гринберг несколько раз посещал наш сектор.

— Это групповые поездки, он под присмотром КГБ.

— Возможно, и, тем не менее, он мог сбежать, если хотел.

— Может быть, может быть. Всё равно, пока ты меня не сильно убедила. Почему я должен тебе доверять?

— Ты должен доверять только себе.

— Тогда продолжай…

Продолжить не удалось, поскольку на коммуникатор Марка пришёл сигнал о полученном сообщении.

Сообщение было от Донована. Прочитав его, Марк сидел в полной прострации и молчал. Лиза тоже молча ждала ответа Марка. Наконец, Марк в сердцах ругнулся и повернулся к Лизе.

— Ни хрена не понимаю.

— Что тебе написали?

— Донован потребовал немедленно прибыть в космопорт и вылететь на Землю. Никаких объяснений, никаких инструкций, вообще ничего. Полный бред. Он же сам лично меня инструктировал. Я должен был встретиться с тобой, получить все материалы у тебя и выяснить всё по ситуации с русским инженером. Доклад каждый день по нашему каналу. Я ещё его спросил, можно ли тебе доверять. Полностью, представляешь, полностью. Теперь какая-то хрень. Срочно в космопорт, на Землю, тобой займутся его люди. Он же сам меня инструктировал, мы не должны дать русским повод для захвата Марса, они нас держат на мушке со своих спутников. Может ты мне объяснишь этот бред?

— Я тебе практически всё рассказала, решение за тобой. Только, предупреждаю, я с тобой на Землю не полечу. Я должна понять, что происходит.

— Хорошо. Допустим, я с тобой, я тоже хочу понять, что происходит. Наши действия?

— Нет, Марк, не допустим. Всё очень сложно, здесь большая игра высших руководителей США, и если ты решишь остаться здесь, то будешь в лучшем случае нарушителем приказа.

— А в худшем?

— Дезертиром. Я думаю это самый реальный результат.

— Ничего себе.

Некоторое время Марк думал о вариантах своих действий. Ему сильно не хотелось оказаться преступником, однако он не понимал смысл своего прилёта на Марс. Что могло измениться за время его полёта, почему вместо расследования он должен возвращаться. В конце концов, Лиза ещё не всё рассказала.

— Что ты ещё хотела мне поведать?

— Чем занимался на Марсе Гринберг?

— Что? Это ты мне должна была дать всю информацию. Я ничего о нём не знаю. И потом, что за манера отвечать вопросом на вопрос? Или у тебя есть еврейские корни?

— Нет, таких корней у меня нет. Мои предки не были семитами. По-крайней мере те, кого я знаю. А вопрос этот не простой. Гринберг был инженер по энергетическому оборудованию.

— Ну и что? Это естественно, без энергии невозможно построение колонии на планете.

— Правильно, только есть одно но…

— Какое?

— Когда Гринберг был у нас, его совершенно не интересовало наше оборудование. Его интересовало, есть ли у нас что-то для терраформирования Марса.

— Это как раз естественно. И мы и русские думаем над проблемой терраформирования Марса. В конце концов, приятнее жить на земле, чем под землёй.

— Всё это правильно, только мы совершенно не озабочены проблемой терраформирования.

— Почему?

— Наши считают, что это очень дорогое удовольствие, а прибыли не принесёт никакой.

— Почему?

— Я же уже сказала, здесь нет ничего интересного для наших компаний. Золотых россыпей нет, алмазов нет, даже вшивой нефти и то нет. Что тут делать? А терраформирование влетит в огромные средства, чем их отбивать? Наша колония не приносит дохода. Постоянно идет сокращение штатов. Мы сами, без помощи русских, сжимаемся.

— Хорошо, почему тогда этот вопрос так интересует русских?

— Сама понять хочу. Я несколько раз встречалась с русскими, пыталась выяснить, но ответа так и не получила. Только общие фразы. С другой стороны, если бы мы занимались подобным проектом, то тоже вряд ли бы кричали о нём на каждом углу.

— Если Гринберг интересовался подобным оборудованием, значит у русских какая-то работа ведётся.

— Скорее всего. Только опять не ясно, зачем это русским. Тратить огромные средства, а на выходе что? Они же тоже должны думать об экономике.