Николай дернул вниз бегунок молнии, стянул шапку с головы. Он стал раздирать в стороны шарф на шее. Мужчина часто дышал, склонился в пояс.
– Тебе плохо? – Виктор попытался подойти к Николаю.
Тот резко вытянул руку вперед, останавливая его.
– Не подходи.
Его дыхание стало глубже. Николай выпрямился. Он взял себя в руки.
– Но это неправильно. Так быть не должно.
– А как должно быть? – удивился Виктор.
– Мы пришли снова, чтобы закончить ту историю. Она должна полюбить меня и остаться со мной.
Виктор попытался улыбнуться, но боль, рвущаяся наружу, исказила лицо печальной гримасой:
– Та история закончилась двести лет назад. Просто уже без тебя. Анника спрыгнула с утеса в море. А я остался страдать, за троих. Та история была неправильной с самого начала.
Николай стоял ошарашенный. Февральский ветер трепал его волосы.
– Не надо, не мучай ее. Если действительно любишь, отпусти, – тихо добавил Виктор. Махнув рукой на прощание, он пошел домой.
Николай натянул шапку на голову, попытался уложить шарф на шее. У него плохо получилось это сделать, но куртку он все же застегнул. Она топорщилась валиком, словно там, на груди, за пазухой было что-то спрятано. Николай нетвердым шагом направился прочь со двора.
Глава 4
Анне пришлось уволиться с работы, чтобы избежать лишних вопросов с внешностью. По совету Виктора она подала заявление в полицию об утере паспорта. Каждое утро, разглядывая чуть обновленные черты в зеркале, девушка училась принимать себя, не пугаться случайно застигнутого отражения в зеркальных поверхностях. Постепенно она все больше вспоминала деталей из прошлой жизни. Но они все меньше интересовали ее. Аня сейчас наблюдала ту историю словно со стороны, без лишних эмоций.
Николаус и Виктор были братьями. Виктор – старший. Он увидел ее на осенней ярмарке. Тут же сделал предложение ее родителям. Оно было принято. Виктор желал обвенчаться как можно быстрее. И к началу зимы они поженились. Анника не была влюблена в своего мужа, но уважала и даже побаивалась. Он был старше, волевой, целеустремленный и немного холодный. Так ей казалось. На рождественские праздники домой вернулся Николаус – полная противоположность старшего брата, веселый, легкий в общении. Он много путешествовал и с удовольствием об этом рассказывал. Аннике нравилось его слушать. Он будил в ней воображение о далеких странах, где было много чудес и куда она никогда не попадет.
Николаус стал оказывать знаки внимания Аннике. Однажды он взял ее ладонь в свои руки и поцеловал кончики пальцев. Анника покраснела, но не выдернула руки. В этот момент Виктор вошел в комнату. Был страшный скандал. Николаусу пришлось покинуть отчий дом.
Муж запретил Аннике выходить на улицу. Она ужасно мучилась взаперти. Постоянно искала, чем занять себя, чтобы отвлечься, но мысли сами собой возвращались к Николаусу.
Однажды она получила от него записку. Он предлагал бежать. Аннику долго мучили сомнения, но она решилась. Николаус должен был ждать ее в условленном месте. Ночью она попыталась сбежать. Оседлала лошадь и направилась со двора. Сердце бешено колотилось в груди. Еще немного – и она свободна. Анна помнила это зовущее чувство. Но Виктор остановил ее. И это был крах всех надежд. Ее – на возможность испытать настоящую любовь, и его – на воссоединение семьи со временем. Виктор еще больше обозлился на брата. Анника начала чахнуть от тоски.
Вскоре Николаус был арестован по подозрению в убийстве. Об этом ей шепотом сообщила служанка. Его признали виновным, помогли свидетельские показания. Казнь проходила на центральной площади города. Анника в сопровождении Виктора тоже поехала туда. Он не хотел пускать ее, уговаривал не ехать. Она была непреклонна, впервые в жизни.
Николаус стоял на эшафоте и искал глазами ее в толпе. Нашел. Обрадовался. Закричал: «Я не делал этого! Анника, верь мне!»
Она рыдала. Рыдала на площади. Рыдала по дороге домой. Обвинила Виктора в убийстве брата. И бросилась бежать от мужа. Сломя голову. Только бы подальше от него. Виктор не стал ее догонять. Она помнила чувство леденящего ужаса в душе – ни единой минуты Анника не хотела находиться рядом с убийцей ее любви. Помнила боль, раздирающую душу – она никогда больше не увидит Николауса. Анника бежала, не разбирая дороги. Кусты преграждали путь и заставляли менять движение, словно направляли ее. Ветки хлестали по лицу и рукам, будто бичевали, наказывали. Слезы текли из глаз, затуманивали взор.
Читать дальше